Безутешная плоть. Цици Дангарембга

К моменту, когда ты голосуешь автобусу, ты пообещала себе уже три телефона: на кухне, в гостиной и в спальне будущего дома. Сидя в микроавтобусе, ты размышляешь о четвертом – в ванной.

      Глава 4

      Переезд к вдове оказался большой ошибкой. Когда ты заезжаешь, в комнате пахнет еще хуже, чем раньше.

      Миссис Маньянга вьется вокруг тебя. Заметив твой сморщившийся нос, она восклицает:

      – Да, мисс Сигауке, ваш бог благоволит вам. Теперь вы дома. Какое великое для меня, бедной вдовы, благо оказать кому-то такую милость!

      Из течи на крыше залило матрас, грибок пухом покрыл ткань и потолок. Неужели хозяйка не видит?

      – Теперь все миленькое, свеженькое. – И, заведя руку за вешалку, она снимает несколько нитей паутины. – Там была такая маленькая дырочка, вроде той, что тут на крыше. Просто из-за ветра слегка отошла плитка, но решив, что кто-то будет здесь спать, я, как видите, все починила. – Вдова стряхивает с рук пыль. – Знаете, мисс Сигауке, я все еще ищу девушку. Скромную девушку, которая могла бы помогать мне по дому. Там, в моем доме. Единственное место, где мне нужна чья-то помощь. Здесь я проветрила комнату. С тех пор как вы зашли в эту дверь, окна были открыты каждый день. И я сама каждый вечер приходила их закрывать, потому что, понимаете, когда у вас есть что-то хорошее, люди только и думают, как бы все украсть.

      Хозяйка с гордостью извещает тебя, что снимала атласные занавески и стирала их собственными руками.

      – Видите ли, Бог благ. Я вдова, и сыновья мои разъехались. Но мне дается столько сил. Не для себя, для других. Бог по-прежнему одаряет меня силой!

      Ты не можешь понять, радоваться или нет тому, что после ее ухода остаешься одна.

      – Мваканака, Мамбо Джизу, – слышишь ты, как напевает вдова, идя по двору к своему дому.

      Раскладывая вещи по грязным ящикам, ты клянешься, что, когда придет время уезжать, ты не пойдешь по вдовьей дорожке, как пришла – ни с чем.

* * *

      Основное время ты проводишь, сидя на кровати и размышляя об очередном просчете, думая о том, как уже ненавидишь свою комнату. Правда, иногда прикидываешь, как можно подавить растущее ощущение рока. На случай, если вдова спросит, ты стараешься изобрести правдоподобное объяснение тому, что не ходишь на работу, которая, как ты заявила, у тебя есть. Трое соседей не прибавляют тебе уверенности в собственных силах. У всех у них есть работа. Лучше не сходиться. Под этим ты понимаешь, что шапочно знакомиться не стоит. Ты выдумываешь способы не сталкиваться с ними, особенно с мужчиной из соседней комнаты, который меняет девушек чаще, чем трусы. Тихая женщина встает первой, обычно до петухов, чтобы ей хватило горячей воды. Долго моется. За ней идет крупная женщина. Мужчина в главной комнате встает последним, потому что у него собственная ванная. Сборы тебя будят; когда они уходят, торопясь на автобус, ты больше не можешь заснуть, потому что думаешь об их конторах, договорах и зарплатах.

      Изредка ты осмеливаешься выйти подышать воздухом в сад или посидеть на пеньке – спиленной жакаранде