На корабле утро. Александр Зорич

как черт, бойца с какими-то подозрительными ведрами. Это же надо было так прокоптиться в бою, что на лице одни белки глаз блестели, в остальном же выглядел он чистым афрорусичем!

      В нашей роте афрорусич был один, Пашей звали, но списали его из армии по ранению. Но больше-то вроде нет…

      – Стой! Что несешь?

      – Это… Товарищ капитан, выполняю распоряжение взводного командира!

      – Какое распоряжение? Кто взводный? Фамилия?

      – Рядовой Мальгин из взвода Пешина! Отыскал и несу провиант!

      – Что за провиант?

      – Шашлык… Замочили ко дню рождения… У лейтенанта Пешина.

      – Ну и что теперь?

      – Не знаю. Мы думали, его чоруги сожгли. Там у нас в казарме почти все сгорело… Но холодильнику повезло.

      Шашлык… Ну и память у людей… Тут мы сами на шашлык чоругам чуть было не пошли…

      – Понял. Рад за ваш холодильник. Свободен.

      Пока я решал, как бы поделикатнее, без матюгов, намекнуть Пешину, что сейчас… ну-уу… не самое лучшее время для шашлыков…

      Пока отвечал на какой-то насущный служебный вопрос Арбузову…

      Пока искал Пешина…

      У меня ожил служебный телефон. Не рация, а именно сотовый. Я уж думал чему-чему, а этому барахлу теперь пришел полный и бесповоротный капут…

      – Степашин на линии, – сказал я.

      – Иванов беспокоит.

      Иванов?! Товарищ Иванов?!

      Однако действие стимулятора СПOД-4 постепенно входило во вторую фазу, эмоции выветривались, искренне изумляться я уже не мог.

      – Слушаю вас, товарищ Иванов, – безмятежно сказал я.

      – Спасибо за «Гневный», капитан. И за оба боя спасибо.

      – Всегда рады, – ответил я вместо «Служу России», сам себе поражаясь.

      Иванов одобрительно хмыкнул.

      – А теперь слушайте, Лев: это очень нехорошо получилось, по моему мнению, что вашей ротой пришлось все дыры затыкать. У нас есть и другой осназ, немало десантников, танкистов… Я понимаю, не вина командиров, что ваша рота попала из огня да в пламя… И все-таки я имел разговор с Бердником и Трифоновым… Как слышите меня?

      Я, похоже, даже дышать перестал, не мог понять, к чему Иванов клонит.

      – Слышу хорошо, товарищ Иванов.

      – Так вот. Имел с ними разговор. И строго приказал: 92-я рота должна до утра отдохнуть. Даже если с неба астрофаги начнут падать, если весь чоругский спецназ свалится нам на голову – людей Степашина поднимать в ружье только в самую последнюю очередь! Пусть, если что, дивизия «Полесье» еще повоюет, а то она сегодня не очень-то меня впечатлила.

      «Х-ха!.. Десанту-у-ура», – злорадно подумал я.

      – Итого вывод, – заключил Иванов. – Я в приказном порядке настаиваю на том, чтобы все вы как следует отдохнули. Не покидая места дислокации, разумеется. В остальном я вас никак не ограничиваю.

      – Понял вас, товарищ Иванов.

      – Детоксин у вас остался там?

      – Уверенности нет. Не обессудьте.

      – Неуверенность в таких вопросах простительна. – Иванов коротко хохотнул. – Я пришлю вам своего вестового с чемоданом детоксина. Ждите. И