На корабле утро. Александр Зорич

Еще говори! Ты же пулям не кланялся, чего перед девушкой любимой робеешь?!

      – Помнишь, как мы с тобой на оленях катались? Я тогда подумал, что не бывает такого счастья, быть не может: встречаешь самую красивую девушку на свете, говоришь ей: «А не хотите ли прогуляться?» А она тебе отвечает: «Прогуляться? Давайте попробуем». Думал, не бывает такого счастья! И нет, вот оно, прямо в руках… Любава, я люблю тебя… Я прошу тебя… стать моей женой.

      Я нажал кнопку «Отправить».

      Ответа не было три минуты.

      Пять минут без ответа…

      Среди операторов пополз тревожный ропоток.

      Восемь минут…

      Многовато. Даже с учетом всех ретрансляций.

      – Оно хоть отошло? – спросил я у Толика.

      Тот не отвечал, шаманил над своим пультом.

      – Отошло, – ответил он, поворачивая ко мне лицо с безвольно опустившимися уголками губ. – Отойти отошло, но… Подтверждение приема с Земли не получено. И последние передачи от дальних абонентов пришли с «мусором». Сейчас разбираемся.

      Я провел в комнате номер триста еще полчаса.

      Х-связи не было. Вообще не было. Не пришел даже обязательный контрольный сигнал.

      – Мы только что приняли через спутник связи над Урмией… – Толика, казалось, пропустили через стиральную машину, он весь взмок и вместе с тем как-то помялся, что ли. – Ваше собственное…

      Он явно не знал что сказать. Нажал на кнопку. На экране перед собой я увидел… свое лицо.

      Капитан Степашин трагично задрал брови и заговорил:

      – Любава, солнышко, это Лева…

      Изображение распалось на хаотические черно-белые многоточия, звук размешался в цифровую кашу. Треск, крокозябры… Потом – временное просветление:

      – …потому что я дурак… Ты права, тут было немножечко войны. На днях пришлось с автоматом побегать… Но теперь уже всё! Теперь точно всё!

      Что верно, то верно – «всё». Вторая часть послания представляла собой ровный белый шум.

      – Как это понимать? – спросил я у Толика.

      – Н-не знаю… Такое впечатление, что волны… Исказились… Рассеялись… Остатки – от чего-то отразились… пришли обратно. Их принял наш спутник над Урмией.

      – Отразились где? От чего?

      Но ответа я не дождался. У меня в кармане зазвонил служебный телефон.

      – Товарищ капитан, – голос Водопьянова был тревожен, – получен приказ. Рота переводится на строгое казарменное положение. Вы должны немедленно явиться на территорию части.

      Глава 3

      Рецепты бабушкиной кухни

      18 августа 2622 г.

      Океан Сполохов

      Планета Урмия, система Макран

      Осназ занимается всем. Осназу до всего есть дело.

      Нужно добыть языка во вражеском тылу – посылают нас.

      Организовать диверсию на вражеской базе – тоже, значит, нам на выход.

      Идти в первой волне десанта, расстреливая из гранатометов радары и пусковые установки зенитных ракет? Поручите это осназу!

      Про «особо важных товарищей» обоего полу я вообще молчу. Где кого