Cерый карлик. Игорь Колосов

понимал: племянница знает, как он ее обожает, она тоже его обожает, быть может, он единственный из всей ее родни, к кому она испытывает такие чувства. Она в любом случае сказала ему правду, ведь он ради нее готов на многое, если не на все. Но тогда…

      Охранник застрелил своего напарника? Возможно, девочка что-то напутала, с перепугу или еще по какой причине. Эта мысль сверлила Владимира, и он даже перезвонил племяннице на сотовый, но телефон оказался недоступен. Расстроенный, он увеличил скорость.

      Возле нужного дома находились несколько полицейских машин, «скорая», группа зевак, сновали люди, слышались сбивчивые крики, расхаживали два репортера из «Вечернего Славянска». Вся эта суета показалась Владимиру неприятной.

      Он припарковал «восьмерку» рядом с полицейской машиной, вышел. Ворота были закрыты, распахнута массивная калитка. Никого из охранников Владимир не заметил. На входе стояли два сержанта.

      – Куда? – спросил один из них. – Нельзя туда.

      Владимир знал многих из МВД Славянска, даже из низших чинов, этих двоих он видел впервые.

      – Владелец этого дома – мой близкий родственник. Я – родной брат его покойной жены.

      Он хотел пройти, один из сержантов посторонился, но другой протянул руку, останавливая майора.

      – Э-э… постойте.

      – В чем дело, сержант? – Владимир постарался остаться спокойным. – Я объяснил, кто я.

      Сержанты переглянулись, и тот, что держал руку вытянутой, пробормотал:

      – Так ведь Савельев, лейтенант, приказал, чтоб… вообще никого. Его Борис просил.

      Он уже тут, подумал Владимир. Еще бы, охранники, наверное, в первую очередь позвонили даже не в полицию, а братцу банкира. Чтобы тот со своими псами вынюхал здесь как можно больше, прежде чем появится бригада сыщиков.

      – Так позовите Бориса!

      Сержант, что тянул руку, понесся во двор. Спустя минуту он вернулся на прежний пост, за ним, хмурясь, семенил Борис. Чем-то похожий на своего младшего брата, высокий, пузатый, в дорогом темно-синем костюме, галстуке и белой рубашке, несмотря на жару, увидев Владимира, он натянул на свою физиономию маску сдержанной печали. В своей жизни Владимир редко кого ненавидел «от всей души», и после Геннадьевича под номер первым в этом негласном списке шел именно Борис.

      Ненависть была взаимной – братец банкира никак не мог быть на стороне майора МЧС и брата своей невестки, женщины, по его мнению, бестолковой и «увидевшей жизнь» лишь благодаря его талантливому братцу. К счастью, они с Борисом встречались крайне редко, и взаимные чувства еще сдерживались общепринятыми нормами поведения.

      Владимир пошел ему навстречу, и бизнесмен остановился у него на пути, явно не желая, чтобы его родственник достиг дома.

      – Аркадий скончался, – сказал он. – И уже известно, кто его убил.

      Пожав протянутую руку, Владимир кивнул, собираясь идти дальше, но Борис придержал его.

      – Не ходи туда, там все кровью залито.

      – Ничего,