Безнадёжная любовь. Эльвира Смелик

отнесла ему стоявший на столе стакан и сразу отвернулась, снова направилась к столу, а, подойдя, обнаружила на нем, прежде прятавшийся за стаканом, прозрачный пузырек с таблетками.

      – Что это?

      Богдан, не глядя, равнодушно бросил:

      – Попробуй.

      Аня взяла пузырек, открыла, достала белый кружок.

      – Терпеть не могу лекарства.

      Он посмотрел с интересом, и она подумала, сейчас скажет что-нибудь о ее последнем, брезгливом замечании, но он насмешливо дернул углом рта и произнес:

      – Что ты там прячешься? Боишься?

      – Аня возмущенно хмыкнула

      – Да иди сюда. Не трону я тебя. Думаешь, у меня и мыслей только, как с тобой переспать?

      Аня резко вскинула глаза и тут же отвернулась.

      – Эй! – услышала. – Вот так святая невинность! Недотрога обиделась, что кто-то отказался от желания обладать ею? Ну, извини. Сегодня, сама видишь, от меня мало толку. Как-нибудь в другой раз.

      – Заткнись! – наконец-то удалось выговорить Ане, но он уже и сам замолчал, и лишь через какое-то время вновь раздался его голос:

      – Там где-то сигареты на полках…, – и опять с такой интонацией, будто она обязательство подписала исполнять все его желания. Нашел золотую рыбку!

      – Я тебе в служанки нанялась?

      – Что тебе, трудно? Ты же видишь: я сам ни на что не способен, – он говорил так, будто считал это своим достоинством.

      Она принесла ему сигареты (отчего-то не догадалась бросить прямо от полок) и больше не стала возвращаться к столу.

      – Садись, – он протянул ей пачку.

      Аня отрицательно мотнула головой и села на край полосатого матраса.

      – Здесь раньше склад был?

      – Не знаю. Наверное. Во всяком случае, матрасами и одеялами здесь целая комната была набита. Так что мы – со всеми удобствами.

      На Аню поползло белое пахучее облачко табачного дыма, и она отмахнулась от него рукой.

      Богдан перестал кутаться в одеяло, и оно плащом спадало с его плеч.

      – Я, вообще-то, тоже не курю. И сигареты не мои.

      – Да ладно оправдываться-то.

      Осторожно он уперся подбородком в ее плечо.

      – Эй! Ты чего сюда пришла?

      – Не знаю.

      Он отодвинулся.

      – Глупая девчонка! Совсем недавно едва не рыдала, возмущалась, злилась, а сегодня сама явилась. Ты, вообще, представляла, что делала?

      – Нет, наверное.

      Богдан отвернулся, выпустил очередное облачко дыма, стряхнул пепел прямо на пол.

      – Слушай…

      Уже по первым звукам ставшего твердым и уверенным голоса она определила, что последует дальше.

      – А ты не мог бы перечислить все сразу, одним списком? Чтобы мне не бегать бесконечно туда-сюда.

      Он рассмеялся.

      ***

      Она ушла лишь утром, и случайно встреченный по дороге Чоня старательно делал вид, будто он не знает, чем она занималась всю ночь. Наивный, он, действительно, ничего не знал. Ему и в голову не могло придти, как все на самом деле происходило.

      Аня сидела, прислонившись спиной к стене,