Однажды на девичнике. Екатерина Серебрякова

дуру наивную откопала? – с явным раздражением спросил Даня. – Рита, алё! Здравый смысл там найди у себя. Или ты его за эти два дня тоже выплакала?

      –– Ритуль, ну Даня прав. Мы с ним до брака год встречались и всю жизнь знакомы были. И то у нас брачный договор на случай развода. А ты сейчас говоришь непростительные глупости.

      –– Радует одно – Владимир Антонович адекватный человек. Он ни в жизнь не позволит отдать все этому идиоту. К тому же, он ему тоже не нравится, – пожав плечами, Даня с сыном на руках удалился из кадра.

      –– Лесь, ну ты хоть меня поддержи, – взмолилась я, глядя на подругу.

      –– Не, Рит, я не только не поддержу, я отцу твоему звонить буду в случае чего. Любовь любовью, а дела финансовые нужно держать отдельно от дружбы и брака. Ты еще подумай немного, статьи разные почитай, а мы потом с тобой вечером созвонимся еще и все спокойненько обсудим.

      Кивнув подруге, я отключила звонок и устало потерла переносицу. Вот же, блин! Только нашла способ помириться, как меня обломали.

      Немного остыв за время дороги, я и впрямь поняла, что отдавать половину своего имущества Антону слишком глупо. Нет, в нем я ни в коем случае не сомневалась! Но, знаете, мошенники там, несчастные случаи....

      В общем, голова дымилась, а сердце рвалось на части. С одной стороны, я была готова отдать все деньги мира, лишь бы вернуть доверие Антона. А, с другой, это ведь не мои деньги, а деньги моего отца. Имею ли я право швыряться ими налево и направо?

      Поговорив вечером с Лесей еще раз, я решила, что обсужу этот вопрос с отцом. Может быть, он будет вовсе не против, если его гостиницами будем владеть мы с Антоном? Все-таки мужчина у руля надежнее, чем женщина.

      Надеявшись на мудрость своего отца, вечером я мирно уснула в ожидании нового дня.

      К девяти утра, как говорится, с первыми лучами солнца, как любит мой отец, я отправилась к нему в офис, предварительно наведя марафет. Надела лучший брючный костюм, забрала волосы в высокий хвост и наложила еле заметный макияж.

      Папочка у меня был очень организованный человек, поэтому не терпел нарушения дресс-кода на работе даже в том случае, если приходила его собственная дочь.

      Офис отца, где он обычно заседал и возился со всеми бумажками, находился на последнем этаже самого высокого здания города. Из местных кабинетов открывались шикарные виды, а лифты до сюда ехали почти минуту.

      –– Я к отцу, – бросила дежурную фразу, проходя мимо охранника, который фиксировал все приходы и уходы посетителей. Безопасность тут превыше всего. У папочки даже мухи посчитаны!

      Пройдя по длиннющему коридору как по подиуму, я добралась до нужной мне двери с красивой табличкой “Северцов В. А.”. Постучала дважды и, не дожидаясь ответа, вошла в кабинет.

      Папа с буднично серьезным выражением лица сидел в своем кожаном кресле и смотрел на экран монитора поверх стильных очков в тонкой оправе.

      В свои шестьдесят мужчина не выглядел даже на сорок пять. Папа был широкоплечий, загорелый, с ровной улыбкой и идеальной прической из густющий темных волос, сквозь которые только-только