Война и потусторонний мир. Дарья Раскина

пол, и когда она попробовала подняться, взмахнул клинком и хрустко вогнал ей в ногу, пригвождая к полу.

      – Оставьте ее, мерзавцы! – закричала Александра.

      Она ударила плечом в хлипкую дверцу, но та и не дрогнула, стояла камнем. И даже крик утонул, не прорываясь за пределы ниши. Александра продолжала биться, но без толку.

      Между тем скелеты, разбив все вдребезги, опустили оружие и отступили. Марья Моровна посмотрела сверху на Ягину.

      – Я предупреждала тебя не высовываться из башни, – сказала она многозначительно.

      – Вы обещали отпустить ее, когда все будет готово! – В голосе Ягины звенели слезы.

      – Обещала, – подтвердила Марья Моровна. – Но ведь я ее и не держу. Она в той камере по собственной воле.

      – Потому что вы обманываете ее, пользуетесь ее болезнью!

      – Я защищаю ее от самой себя и окружающих, ты знаешь, как она может быть опасна! – Марья Моровна отступила, хмурясь. – Но довольно, я не собираюсь снова об этом спорить, мне пора возвращаться.

      Подав знак охране, она попятилась к стене, отцокивая шаги тростью. Тяжело дыша, гвардейцы отправились следом. Последний отпустил Баюна, а проходя мимо Ягины, со скрипучим звуком вынул саблю.

      Снаружи загрохотали копыта, а после стало тихо.

      – Ягина Ивановна! – крикнула Александра, надеясь, что теперь ее услышат.

      Ягина с шипением встала. Первым делом она проверила Баюна, отфыркивавшегося в углу, а потом, подволакивая ногу, подошла к месту заточения Александры и отперла задвижку.

      – Позвольте мне помочь! – Александра подхватила ее под руку и помогла опуститься в кресло. – Разрешите мне… вы ранены! – Она ринулась к полкам, выискивая мазь и перевязку. – Подлецы, как только они посмели…

      – Остановитесь, – окликнула Ягина, – остановитесь, сударь. Я цела, слышите?

      Александра обернулась.

      – Не понимаю… То есть… я своими глазами видел…

      – А теперь посмотрите ближе.

      Невесело усмехнувшись, Ягина приподняла подол платья. Там, под коленом, нога ее становилась иссушенной и неживой, словно бы даже не из плоти, а только лишь из кости. Вынув из-за пояса шнурок, Ягина стянула им продырявленное место и оправила юбку.

      – Семейное наследство, – сказала она таким тоном, будто это что-то объясняло. – Заживет. В отличие от… – Она обвела мрачным взглядом уничтоженную работу.

      Поднявшись, она захромала к центру беспорядка. Подхватила один осколок, другой, попыталась приладить их друг к другу, но тут же в бессилии бросила на пол.

      Повернувшись, она поглядела на Александру. И внезапно в глазах ее вспыхнуло мрачное решительное пламя.

      – Послушайте, сударь. Я выведу вас в Живую Россию, но в обмен на это вы должны согласиться выполнить одну мою просьбу.

      Александра ступила ближе.

      – Ягина Ивановна, вы уже дважды спасли меня, только за одно это я обязан вам жизнью – распоряжайтесь. Я выполню любой ваш приказ, чем бы мне это ни грозило.

      Взгляд Ягины несколько