Сломанные куклы. Джеймс Кэрол

дистанцию. Он сильно ударил меня в грудь, и меня отбросило назад. А еще через секунду я уже лежал на спине, прижатый к полу. Я старался вырваться, но силы наши были не равны: его было слишком много, а меня – слишком мало. Он сжал пальцы в кулак, лицо перекосилось яростью, губы сжаты, глаза выпучены. Я еще попробовал побороться с ним и мысленно пробежался по всем возможным сценариям развития событий, но при любом варианте мне предстояла боль. Вопрос оставался только один – насколько сильная.

      Но удара не последовало. Я почувствовал, что на грудь мне больше ничего не давит, и, открыв глаза, увидел Грега Флайта, свирепо смотревшего на меня с расстояния в десять сантиметров. Он был так близко, что я чувствовал несвежий запах кофе в его дыхании. Его правая щека прижималась к ковру, и Темплтон сидела на нем, зафиксировав его правую руку за спиной.

      – Это злоупотребление полицейскими полномочиями, – сказал Флайт сдавленным голосом.

      Я сел, скрестив ноги, и посмотрел на него. Все складывалось очень хорошо. Я был над ним, а он был повержен женщиной. Думаю, второй факт удручал его гораздо больше, чем первый. В мире Грега Флайта женщины оставались второсортными существами.

      – С формальной точки зрения это не может быть злоупотреблением полицейскими полномочиями, потому что я не полицейский, – сказал я.

      Темплтон завела его руку за спиной повыше, и он скорчился от боли:

      – Отпустите меня.

      Я наклонил голову так, чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза.

      – Грег, послушай, никто тебя не собирается осуждать. На самом деле мне совершенно все равно, с кем ты спишь. Мне лишь нужно понять, какие у вас были отношения с Сарой на тот момент, когда ее похитили.

      – Пустите меня, – повторил он.

      – Мы тебя отпустим, когда ты согласишься нам помочь. И на твоем месте я бы очень хорошо подумал перед тем, как ты начнешь отвечать на мой следующий вопрос. Если тебе на руку еще немножко надавить, плечо у тебя выскочит из сустава. А вправлять его очень болезненно. Адская боль – как будто тебе кто-то битое стекло втирает в сустав.

      Я замолчал, чтобы он какое-то время подумал. Флайт с такой злобой смотрел на меня, словно планируя новый, более верный способ расправиться со мной.

      – Ладно, Грег, вот тебе вопрос на миллион долларов: ваш брак с Сарой с самого начала был комшмаром, так ведь?

      – Вы вообще ничего не знаете про наш брак.

      – Это неправильный ответ. Боюсь, машину ты не выиграл.

      – У нас все было хорошо.

      – Да, то же самое ты сказал и полиции. Но, поскольку они думали только о том, как бы найти твою жену, они не сильно докапывались до ваших отношений, так? – следующую фразу я решил произнести более тихим, мягким, вкрадчивым голосом. – Каждый раз, когда ты занимаешься сексом с помощницей, ты ведь думаешь только о Саре. Ты представляешь себе, как она гниет в той своей больнице, и тебя снедает вина.

      Флайт быстро перевел глаза вниз, на безымянный палец без кольца. Темплтон еще немного потянула за руку, и он взвизгнул от боли.

      – Грег, еще совсем