Как спасти жизнь. Эмма Скотт

горестным выражением лица он покачал головой. Не жалость – ее чую я за милю, она пахнет собачьим дерьмом. Однако в голосе Эвана звучало сожаление. Словно он слишком поздно прибыл на место катастрофы.

      – Да, но с этим уже ничего не поделать. – Я уперлась локтями в колени. – Ладно… а что насчет твоей семьи?

      – Там не о чем рассказывать, – криво усмехнулся он. – А что ты слышала?

      Я ухмыльнулась.

      – Много. Распространители слухов могут высосать из пальца любую историю.

      – О да, они могут, – согласился он, искренне мне улыбаясь.

      Воздух между нами потеплел, и я пожалела, что не захватила с собой купальник.

      – А как насчет твоих настоящих родителей? – поинтересовалась я. – Они знают, где ты? Ты знаешь, кто они?

      Он покачал головой, и то тяжелое выражение вновь вернулось в его взгляд.

      – Нет. Когда мне было три года, меня оставили на пожарной станции в Хэлстоне. Я жил в разных приемных семьях, пока три года назад Сэлинджеры не взяли меня к себе.

      Еще одно видение появилось в моем сознании и ранило, будто шипы. Маленький светловолосый мальчик, одиноко бредущий по подъездной дорожке пожарной части. Плачет, смущается и, вероятно, зовет маму…

      Я хочу стать пожарным.

      Я вздрогнула, сделав вид, что отгоняю комара.

      – Сэлинджеры официально усыновили тебя?

      – Да, но моя жизнь мало чем отличается от жизни ребенка, попавшего в Лимб [11]. Понимаешь, да, я ношу их имя, но ощущаю себя гостем в их доме, который к тому же злоупотребил гостеприимством. – Эван снова оттолкнулся от стены и отплыл на середину бассейна. – Боже, жалко звучит, верно?

      Я пожала плечами.

      – Я понимаю, о чем ты.

      – Думаю, они планируют избавиться от меня в конце года. Вот только Харрису я нужен. Поэтому он, скорее всего, выпрет меня из дома и сразу же предложит работу.

      – Он может так поступить?

      Эван пожал плечами.

      – В прошлом месяце мне исполнилось восемнадцать. У меня нет законных оснований оставаться. Не думаю, что он рвался усыновить меня. Идея Нормы. Шейн слишком болен, а Мерл глуп, чтобы заниматься бизнесом, так что я ему нужен.

      – Но ты не хочешь оставаться в Айове.

      – Нет! Уеду, несмотря ни на что.

      Несмотря ни на что. Мой мозг быстро подсчитал, сколько нам осталось быть вместе. Двадцать два дня до окончания школы.

      Я мысленно усмехнулась. «Ну и что? Он уедет, и это хорошо. Через двадцать два дня у тебя начнутся свои проблемы. Какое тебе дело до того, что делает или не делает Эван Сэлинджер? Ну и что с того, что ты больше никогда его не увидишь?»

      Какая мне разница, черт возьми?

      Я пнула опавший лист, лежавший слишком близко к моему шезлонгу, и посмотрела сквозь завесу своих волос. Эван продолжал плавать, наблюдая за мной.

      – Что? – спросила я.

      – Помнишь, я упоминал о своей потере?

      – Ага?

      – Я говорил о… памяти. Клочок бумаги, который остался у меня с того дня, когда я пришел на пожарную станцию. Он был приколот к моей рубашке.

11

Лимб – первый круг ада из «Божественной комедии» Данте, где вместе с некрещеными младенцами пребывают добродетельные нехристиане – философы, атеисты, поэты и врачи Античности, а также герои языческого мира.