Первоначальное расселение людей современного анатомического типа в Евразии. Алексей Гаврилович Никулин

мужских гаплогрупп. Аналогично дочерей «евразийской Ева» он назвал Манью и Насрин, праматерей двух гаплогрупп. Причем у Насрин уже появилась дочь Рохани, таким образом, в уцелевшей популяции и женских гаплогрупп было уже не менее трех. Конечно, понятие «сын» или «дочь» в этом случае – условное, имеются в виду потомки по мужской и женской линии соответственно, ставшие основателями гаплогрупп. Перед популяцией неоантропов раскинулась огромная страна с мягким климатом, они могли бы постепенно на протяжении многих тысячелетий, даже десятков тысяч лет, осваивать ее. Но данные говорят о том, что процесс миграции начался очень быстро.

      Извержение вулкана Тоба датируют 74 тысячелетием до нашего времени, а появление неоантропов в Австралии чаще всего датируют 60—50 тысячами лет назад. По прямой от нагорья до ближайшего берега Австралии – 6 тысяч километров, но неоантропы двигались явно не по прямой, за 14 тысяч лет неоантропы должны были преодолеть от 8 до 10 тысяч километров, причем преодолевая множество водных преград. Плавание по морям и океанам надо было еще освоить, что тоже не очень быстрый процесс.

      Так что же стимулировало миграцию, причем достаточно быструю? По моему мнению, консерватизм: Колумбы и Магелланы – товар штучный, в целом люди достаточно консервативны, но иногда консерватизм может привести к прямо противоположным позициям.

      После извержения вулкана Тоба началась «вулканическая зима», которой к тому же предшествовали довольно неприятные явления, в частности, кислотные дожди, все это привело к ухудшению климатических условий и деградации природной среды. Если оледенение вызывает достаточно медленные изменения климата – скорее всего, это даже не десятилетия, а столетия, – то «вулканическая зима» их существенно ускорила. Время изменений уже измерялись годами, привычная для жизни неоантропов климатическая зона субтропиков начала смещаться на юг, с ней вместе мигрировали животные – объекты их охоты. Вот здесь, скорее всего, и сработал консерватизм части популяции: «привычная среда уползает, значит, надо следовать за ней». Путей следования было много – и долины рек, и склоны гор. Так, наверно, началась великая миграция на юг, волны ее катились по разным удобным для миграции путям. Но это следующая история, вернемся к консерватизму.

      Но также консервативный подход – «мои предки жили в этой пещере, и я буду в ней жить». Часть популяции осталась и начала приспосабливаться к условиям новой, более суровой среды обитания, но все же это был еще достаточно мягкий умеренный климат.

      Но кроме консерватизма, были и другие факторы.

      Южные волны миграции

      Среди загадок истории человечества есть вопрос: почему одними из ранних регионов, где появились неоантропы, были Австралия и Новая Гвинея?

      Высказывается даже предположение о двух исходах из Африки, первый – на восток и затем на юг в Океанию и Австралию, а более