Апостолы и грешники. История одного побега. Александр Куприн

с работягой-бурильщиком и прямо в такси начинает тонкое разводилово…

      А вот и сургутский рейс. Самый заметный пассажир – вон тот в меру пьяный газовик-бурят. У него красное лицо, наполеоновский взгляд и безумная, невообразимой высоты норковая шапка-формовка. Он что-то требовательно кричит и машет руками.

      – Сладенький, – вполголоса с нежностью говорит Зима и радостно направляется к отпускнику. Сейчас он представится снабженцем «Сургутнефтегаза», скажет, что лицо бурятское кажется ему знакомым, засыплет фамилиями, задурит, наврет, что встречает начальника из Москвы, да самолет задерживается, предложит коньячок в своей машине – скоротать время до посадки на симферопольский рейс…

      Трех часов хватает уральскому шпилевому, чтобы полностью освободить победителя социалистического соревнования от денежных знаков. Буровику выдаются 100 рублей на обратный билет и хорошую выпивку. В Крым сегодня никто не летит, но и в линейный отдел милиции вахтовик-исследователь недр ни за что не обратится – стремно, стыдно, противно. Лучше еще накатить, забыть всю историю и поскорее оказаться дома в поселке газовиков – там, где над бараком всполохами мерцает северное сияние. Только надо что-то придумать, чтобы мужики не смеялись да в экспедиции не узнали…

      Бывали случаи и вовсе поразительные. Не так давно знаменитый харьковский шпилевой «Доктор» со своим ковщиком – помощником, «заряжающим» колоду – в московском катране умудрились за двое суток игры раздеть под ноль заслуженного ученого-ракетчика, только что награжденного Ленинской премией. Лауреат трижды бегал в сберкассу, просадил все до копеечки, но даже после этого категорически отказывался писать заяву! Впрочем, его-то как раз можно понять…

      В первые месяцы новой работы Долин испытал настоящий шок, когда ему приоткрылась степень проникновения «игровых» во все сферы советского общества – каталы свободно вращались среди актеров, писателей, композиторов. Ученые, особенно занимающиеся точными науками, генералы-военные, работники совторговли – да многие в скучающей номенклатуре любили поиграть в преферанс, нарды, бильярд и даже в шахматы. Да, есть среди катал и шахматисты! Денежные ставки среди этих далеко не бедных людей сначала были просто стимулом, придающим дополнительную остроту. Ведь все знают, что зеленое сукно игрового стола после трапезы – исконно русская традиция, а деды на фантики не играли. Просадить состояние, растратить казенные деньги и застрелиться – тоже вполне в отечественном характере, но в советское время этот пережиток удалось преодолеть путем полной отмены состояний и свободного хождения огнестрельного оружия. Со временем умные разговоры затихают, на кону появляются денежные знаки, и вот уже на генеральской даче между членкором АН и народным артистом можно заметить солидного седовласого гипертоника, известного игрокам как снабженец артели