Живая вода. Сергей Алексеев

Да что ты, милый!.. Она всю жизнь ходит на посольские приёмы, а туда простых смертных не пускают. Она и назвалась польской баронессой. А сама языка не знает, зато великолепно говорит с акцентом. И меня назвала на польский манер – Моника! Своё имя терпеть не могу… Впрочем, может, и правда баронесса, не знаю. Прошлое моей мамы покрыто мраком.

      ПАНИ ЯДВИГА. Да-да, я вспомнила! Это был не «Титаник»! Пароход назывался «Атлантик»!.. Но тоже утонул!.. На нём был один мужчина! Да… Ах, какой это был мужчина!.. Сначала плыл впереди меня, потом стал отставать… Обессилел, бедный. Я ему кричала – не опускайтесь на дно! Вы столько уже проплыли! Вон уже скоро берег!.. Он не слышал. Или не понимал – я же кричала на английском. Видела только его прощально поднятую руку над волнами!.. А на «Титанике» был совсем другой мужчина, капитан. Его звали сэр Эдвард Джон… (Плачет.) Сэр Джон, моя первая и страстная любовь… Много мировых тайн и загадок унесли мы с сэром Джоном на дно океана!..

      МУРОМЕЦ. Сколько же ей лет, если она плавала на «Титанике»?

      МОНИКА. Этого никто не знает… Не обращай внимания на её возраст, она телевизора насмотрелась и теперь заговаривается. Всё в голове смешалось… И всё-таки, дорогой, чтобы не ссориться, зови мамой.

      МУРОМЕЦ. Как скажешь, моё сокровище!.. Надо же, два парохода утонули, а ей хоть бы что!

      ПАНИ ЯДВИГА. Конечно же «Атлантик»! И не спорьте со мной… Большой такой, белый! И затонул в Индийском океане! Сел на рифы!.. И «Титаник» отлично помню!.. Говорят, сейчас хотят новый построить. Как только на воду спустят, обязательно поплыву!.. Да… А на «Атлантике» даже один президент находился, звали пан Станкевич! Бедный, утонул! Что-то тяжёлое вёз с собой, а чемодана бросить не захотел. Я ему кричала: «Пан Станкевич! Бросьте этот проклятый чемодан!»… Потом узнала, это был ядерный чемоданчик.

      МОНИКА. А у нас какой теплоход? Мы не утонем? (Смеётся.)

      МУРОМЕЦ. Что ты, дорогая! Совсем новенький лайнер! Небольшой и очень уютный. Команда в белых робах, официанты во фраках, сервис… «Милиционер Гвоздев».

      МОНИКА. Мама, ты опять всё перепутала! Станкевич был депутат! Потом что-то украл и убежал в Польшу! (Мужу.) Какой милиционер?

      МУРОМЕЦ. «Гвоздев», слышала?

      ПАНИ ЯДВИГА (барственно). Не знаю, не знаю… Потом его по телевизору часто показывали. Генерал!… (Себе.) А я была такая… очаровательная! Он увидел меня на палубе. Я стояла, держась за леера… Белые перчатки, белый шарф вьётся… Он подошёл ко мне, поклонился и представился… Генерал Пиночет!

      МОНИКА. Дорогой, а при чём здесь этот милиционер?

      МУРОМЕЦ. Так лайнер называется.

      Моника спрыгивает с рук, выхватывает конверт с путёвками и билетами.

      МОНИКА. Это что? Наш теплоход?

      МУРОМЕЦ. Наш, но где построен! На каких верфях!

      МОНИКА. А визы? Ты сделал визы?

      МУРОМЕЦ. Нам они не нужны, милая! (Пытается привлечь к себе.) Для нас с тобой открыли весь мир…

      МОНИКА. Ничего не понимаю!.. Почему здесь написана глупость – «Беломороканал»? У нас же кругосветка?..

      МУРОМЕЦ. Есть Суэцкий канал, Панамский… А есть Беломоро-Балтийский.

      ПАНИ ЯДВИГА. Да!.. Мой милый генерал!.. А я опустила