Гипнотизеры. Гордон Корман

остаться в живых в такой день определенно было удачей.

      Дружески помахав рукой, водитель повел совершенно пустой автобус дальше, отчего остальные участники безумного заезда разразились сердитыми криками.

      До Джекса донесся отдаленный вой сирен. С трудом мальчику удалось успокоить дыхание.

      – Ну ничего себе!

      Но Томми смотрел мимо него на башню с часами на углу.

      – Мы еще можем успеть! Бежим!

      2

      – Опаздываете, а? – рявкнул Кнапп, тренер команды «Вестсайдские автомобильные зарядники», когда Джекс и Томми появились в раздевалке общественнного центра.

      – На Третьей авеню ужас что творится, – объяснил Томми, поспешно стаскивая уличную одежду.

      – Мы идем разминаться, – сказал им Кнапп. – Переодевайтесь и быстро к нам на площадку.

      Джекс скинул рубашку и, натягивая через голову спортивную майку, зацепил свое отражение в зеркале. Глаза у него опять стали голубыми, почти бледно-зелеными, как обычно. В автобусе они, скорее всего, стали сиреневыми. От волнения всегда фиолетовые оттенки проявлялись. Порой даже стыдно, как будто настроение на лице написано, и никак не спрячешь. Большинство людей изменения цвета в упор не видели, но все-таки чувствовали, что что-то не так. Вечно спрашивали: «Ты что, постригся?», или «Ты что, похудел?», или даже «Ты, случайно, раньше очков не носил?» Трудно было привыкнуть к тому, что на тебя так пялятся. Может, поэтому Томми и оказался идеальным лучшим другом. Он был дальтоник и ничего такого не замечал.

      А вот кто точно заметил, когда опоздавшие трусцой выбежали на площадку, так это Родни Стедман, лучший бомбардир команды-противника, «Метких дезинсекторов». Джекс был легким форвардом, и его задача заключалась в том, чтобы прикрывать самого ценного игрока Готэм-лиги. Они еще даже мяч не разыграли, а Родни уже смотрел на него. Конечно, номер «ноль-ноль» не страшился тощего Джексона Опуса. Родни, скорее всего, собирался бегать вокруг него кругами. По крайней мере, тренер Кнапп именно так и думал. Он всю неделю тренировок подбадривал Джекса фразочками вроде: «Если сможешь сделать так, чтобы Стедман забил хотя бы меньше тридцати, у нас есть шанс» и «Делай что хочешь, только не показывай ему, что боишься. Такие ребята чуют страх, все равно что акулы – кровь в воде».

      Что ж, если страх и появился, то Родни уже определенно его уловил, тем более что глаза Джекса, скорее всего, приобрели цвет виноградного «чупа-чупса». Внезапно перед Джексом, словно вспышка, мелькнула картинка – как он сам стоит в своей баскетбольной форме на краю круга, ожидая, когда разыграют мяч.

      Ощущение было точно таким же, как и в тот момент, когда он вышел на дорогу перед автобусом, – мгновенное видение, словно кто-то смотрел на него со стороны. Конечно, тогда причина, скорее всего, была в том, что он до одури испугался столкновения. Но теперь-то он не так уж сильно боится? Ладно, ему не хотелось бы, чтобы Родни опозорил его в игре, но это точно не идет ни в какое сравнение с перспективой быть раздавленным в кашу.

      Такие