Эльфы-лжецы и паук-тиран. Галина Ивановна Губайдуллина

еле ворочая языком от выпитого и страха, пробовала уговорить отстать:

      – Ну, так не рви его, ик. Иначе он погибнет без чести-воды. Пусть цветёт и встретит другой такой же цветок, и-и-ик, от которого родит кучу прекрасных цветов.

      – А я не подхожу для такой роли?

      – Ты слишком красив, чтобы быть чистосердечным,– выдохнула девушка.

      – Зато у меня есть золото.

      И эльф достал из кармана пару монет. Девушка потянула руку к сверкающему металлу.

      Длинноухий тихо засмеялся, с фальшивым благочестием посетовал:

      – Соблюла бы хоть видимость приличий. Хоть имя моё узнала бы что ли…

      Пошатываясь, Дана встала, её передёрнуло от свежести ночи.

      Пожаловалась:

      – Ох, и холодная эта тыква…– затем безразлично переспросила,– Ну, и как твоё имя?

      Мужчина назвал имя друга, с которым разругался и поссорился:

      – Тфодриэль.

      – А я – Дана Уивинг.

      После того, как целитель дал неутешительный диагноз для Обигейл Уивинг, и озвучил нужную огромную сумму для выздоровления, Йорик с дочерьми бросился искать Дану по городу. Лекарь остался пока с больной, безжалостно забрав последние накопления. «Беднякам болеть нельзя»,– поняла Грета.

      Уивинги добрели до трактира «Выпивка для героев». Из этого заведения вышел высокий эльф в дорогущей чёрной одежде с эполетами, а длинные лацканы пристёгнуты к камзолу четырьмя крупными пуговицами. Его тёмно-серые глаза выражали злость. Нос почему-то с горбинкой…

      И этот явно приезжий тип исторгал жуткие ругательства на трёх языках: гоблинском, эльфийском и людском.

      Грета изумилась:

      – Я думала: эльфы только изящные перлы источают.

      Красота, лоск и неприкрытый шик одеяния этого незнакомца поразили девушку. Её восторженность пленила и Тэрриэля Льтиувэдира, ещё мгновенье – и он сам потерялся в виражах, нарисованных природой в дорожках глаз этой красавицы. Затем он обвёл глазами её фигуру и непроизвольно причмокнул.

      И лесной гражданин восторженно воскликнул:

      – Прелестная какая! Для такой и пол сокровищницы не жалко!

      Родитель девушки взвился:

      – Каков наглец! Совращает с помощью лести невинную деву на глазах отца! Считаешь, что раз богат, то вправе делать те вещи, которые непозволительны всем остальным?!

      Его дочь шёпотом поинтересовалась:

      – Па, а как ты отличаешь тонкую грань между желанием понравиться, комплементом и коварным флиртом?

      Папаша Уивинг отвечал в полный голос:

      – Да этот ушастый тебя так смачно всю тебя обсмотрел и не покраснел, так мечтательно причмокнул, будто уже целует тебя!

      Тэрриэль, словно зачарованный, не мог оторвать взгляд от красавицы и озвучил опасения зверолова:

      – Я бы очень дорого заплатил за ночь с Вашей дочерью.

      Грета, опустив глаза, молвила:

      – Папа, а нам ведь нужны деньги для лечения мамы.

      Йорик Уивинг вскричал:

      – Не