Не судьба. Алексей Анатольев

невесту, а мне жениха? Тебе ведь тоже пора, иначе за границу не пошлют, а жить постоянно в эсэсэсэрии тоскливо. Ни шмоток, ни косметики, ни нормальных танцулек с обалденной выпивкой! Прямо как в тюрьме! Да и идеологические запреты замучили. А мои родители прямо сказали, чтобы без знакомства из санатория не смела возвращаться. Им, видишь ли, стыдно. Ты поможешь мне, я помогу тебе. Усёк?

      – Усёк. Согласен помочь. Вообще я тут в прошлом году встретил одну странную красавицу, которая меня очень заинтриговала. Она приезжала к дяде, главврачу соседнего санатория ***, а живёт она в Киеве. Ходит всегда босая. В наш санаторий она приходила потренироваться на рояле. Уж очень она хороша, к тому же умница, просто прелесть. Мне она иногда по ночам снится.

      – А она нормальная? Ходить босиком – признак помешательства, мне кажется.

      – Нет, с головой у неё в полном порядке. Она, я бы сказал, ироничная и язвительная. Я почти был уверен, что увижу её здесь, но что-то она не приехала. Зовут её Лена. Она чуть выше меня, волосы примерно моего цвета, глазищи карие и выразительные.

      – Ладно, буду иметь в виду. Ты уедешь раньше меня. Созвонимся и увидимся в Москве, ведь совсем рядом живём. Пойдём прогуляемся по парку и потом вернёмся. Советую попить нарзан, он вкусный, а мне вся эта минералка осточертела.

      В электричке Наташа пожаловалась на сильное недомогание. Когда вышли в Ессентуках, на вокзале она быстро отошла к урне, и её стошнило. Юра деликатно отвернулся. На другой день Наташу мучила язва, она была вся какая-то серо-буро-малиновая. А тут ещё врачиха вычислила или кто-тот донёс, что они вдвоём ездили в Кисловодск. Городки маленькие, всё на виду. Юре досталось, после чего ему даже совестно стало: зачем спаивал несчастную? Перед отъездом Юры в Москву они оба обменялись домашними телефонами и подтвердили взаимную договорённость.

      …Буквально в первую неделю занятий Юра завёл разговор с Николаем из испанской группы. Тот был намного старше Юры, даже чуть старше Вадима, успел отслужить в армии, был высокий, широкоплечий, родом он оказался из далёкой сибирской глубинки. Учился он неплохо, испанский язык ему давался легко, был он, разумеется, партийным, но вот с девушками знакомиться не умел и из-за этого переживал. К тому же был небогат и шиковать не имел возможности. Николай, как выяснилось, очень опасался, что не сможет получить выгодное распределение из-за отсутствия московской прописки, он даже жалел, что согласился поступить в МГИМО по рекомендации обкома партии, и к тому же его деревенские родители не одобряли стремление сына к городской жизни, чего Юра уразуметь никак не мог и решил, что родители Николая – темнота несусветная. Намекнув Николаю, что готов помочь ему найти невесту, Юра сразу же почувствовал расположение Николая к себе. Узнав, что Юру подвергает критике комсомольская организация курса за отлынивание от поездки в совхоз на осеннюю уборку картошки, Николай переговорил с кем-то, и Юре сказали, что его прощают «на первый раз». Николай сказал:

      – Если поможешь как обещаешь, буду