Длань смерти. Алексей Нужа

того мрачной жизни, принесла ясности моей голове освежая лучше чем холод ночных улиц Кул-хуны. Скоро я смогу напоить свои кинжалы его кровью. И эта мысль согревала меня, несмотря на пробиравшийся сквозь одежды холод. И почему по ночам здесь так холодно, недовольно подумал я, хотя днем жара стояла просто невыносимая. Я задавался этим вопросом все то время что пребывал в Задаре. Мне не очень-то нравилось это место, и я жаждал поскорее вернуться в Ардалию. И если этой ночью все пройдет гладко, я вполне мог рассчитывать на скорое возвращение.

      Омраченный мыслями я и не заметил, как мы с Каримом пришли к условленному месту сбора. Я чуть было не уткнулся ему в спину, не заметив того, как тот остановился. В небольшом дворике, огороженном невысоким, плетеным из тонкой лозы, забором нас уже ожидало десять человек. Семеро из них скрестив под собой ноги сидели на расстеленных прямо на земле коврах. Еще трое стояли, прислонившись спинами к плетеному забору. Те, что сидели были членами ордена Моорфан. Трое из них были мне незнакомы, еще двоих я видел, но не знал их имен, впрочем, все убийцы брали себе вымышленные имена. С оставшимися двумя, с теми, кем мы и вели основные дела по поиску отступников, я за время пребывания в Кул-хуне успел познакомится довольно хорошо. Приземистый и смуглый Кадарн ан Адайд, так он по крайней мере представился нам, довольно сносно говорил на имперском и был приветлив и радушен. Внешне он более походил на простоватого торговца, нежели на хладнокровного члена братства наемных убийц, чем довольно успешно пользовался, выслеживая своих жертв. У меня же не было никаких предубеждений по поводу этого человека, и я прекрасно понимал, что Кадарн с легкость перережет любому вставшему у него пути горло, не переставая при этом все также радушно улыбаться.

      Вторым братом из Моорфан был Зулух. Его черная, словно смоль кожа, блестела в свете Кайрине будто он искупался в масле. Убийца был огромным и сильным, а все тело испещряли многочисленные раны. Он больше походил на воина чем на убийцу, но это было еще большим заблуждением чем считать Кадарна добродушным торговцем. Пухлых губ Зулуха, казалось, никогда не касалась улыбка, а на выбритом черепе красовался шрам в виде скорпиона, символа Моорфан.

      Кадарн встал, приветственно поднимая вверх руку раскрытой ладонью вперед. Остальные тоже начали подниматься со своих мест. В конце концов на ногах оказались все из присутствующих, кроме Зулуха. Тот сидел, сложа на коленях руки, и медленно вдыхая содержимое длинной трубки, что крепко сжимал во рту. Аромат травяного табака донесся до моих ноздрей, и я невольно поморщился, вспоминая запах благовоний из таверны.

      – У нас все готово, – жизнерадостным тоном произнес Кадарн после того, как мы с Каримом остановились напротив него.

      – Это все люди что будут участвовать при зачистке? – поинтересовался Карим и голос его был далек от радостного тона Кадарна.

      – Да,