Джейн. 1-я часть. Ольга Токарева

складки, нижняя челюсть слегка подрагивала от рвущихся рыданий. Но Нора быстро справилась с собой, проглотила подкатившийся к горлу ком и отвернулась к плите, стараясь унять учащенное сердцебиение. Да лучше бы внучка рыдала и кричала от горя, чем замкнулась в себе. Нора была напугана ее состоянием и старалась всячески угодить, надеясь, что время – лучший лекарь. Но время не вылечило внучку, а лишь сгладило боль утраты.

      Придя в школу после похорон, Джейн заявила всему классу, что ее теперь зовут Дарья, и она будет откликаться только на это имя. Весь класс сидел затихший и смотрел на стоящую рядом с учительским столом одноклассницу: кто с сочувствием, кто с пониманием, а кто-то уткнулся в телефон, равнодушно относясь к чокнутой.

      Свое слово она сдержала – если к ней обращались как к Джейн, она категорически игнорировала человека. Вскоре с этим смирились все, кроме Норы. Ровно через неделю она не выдержала и, закрыв лицо стареньким фартуком, разрыдалась.

      Джейн, глядя во все глаза на бабушку, всегда такую бойкую и веселую, наконец, поняла, что той тоже тяжело. Она ведь потеряла свою любимую дочь и зятя, а теперь еще и Джейн делает ей нестерпимо больно. В носу у Джейн защипало, подбородок затрясся, маленькое сердечко ее обожгло жгучей тоской по родителям, и она, уткнувшись в бабушку, наконец, разрыдалась. Они долго плакали, всхлипывая и утешая друг друга словами и прикосновениями. И когда слезы закончились, Джейн подняла на Нору свое раскрасневшееся лицо и тихо проговорила:

      – Я только тебе разрешу называть меня Джейн.

      Нора вытерла фартуком сначала нос внучки, затем свой и грустно улыбнулась.

      Четырнадцатилетняя Джейн, держа в руках свой паспорт, внимательно смотрела на фотографию и свое новое имя – Литвиненко Дарья Николаевна, и думала, что все-таки отомстила судьбе, посмеявшейся над ней. Нет больше той веселой и беззаботной Джейн, на смену ей пришла спокойная и замкнутая, молчаливая Дашка.

      Бабушка Нора только покачала головой, посмотрев на фото внучки в паспорте, и молча вернула ей документ. Прошло пять лет со дня смерти дочери и зятя, а из глаз девочки не ушла тоска. Казалось, она навечно поселилась в них, продолжая теребить тонкие струны неокрепшей души грубым металлическим смычком.

      ***

      Надежды на что-то новое рухнули уже к концу первой недели учебы в институте. Девушек в группе было много, и все с первых дней старались привлечь к себе внимание парней, которых в их группе оказалось очень мало. Может, поэтому к Джейн отнеслись с осторожностью, сразу увидев в ней соперницу, ведь по красоте многие ей проигрывали. Недовольно фыркая и гордо задрав головы, в лучшем случае однокурсницы проходили мимо, в худшем – кидали брезгливые взгляды на ее потертые джинсы и старую футболку. Практически с первых дней Джейн стала изгоем, но она стойко вынесла еще один удар судьбы и полностью погрузилась в учебу, стараясь не обращать внимания на косые взгляды сокурсниц.

      Незаметно пролетел