Корпорация Ра. Виталий Листраткин

кто долго сидит на фене, так бывает. И потом, говорят, даже может умереть. Вдруг. Неожиданно. Сразу.

      ─ Ты кто? ─ сиплым голосом.

      И гладит, гладит кусок золота на среднем пальце.

      ─ Я… ─ начал Макс.

      Ментос выбросил кулак вперёд – ловко, ловко.

      Удар пришёлся в скулу. Макс со стулом грохнулся на пол.

      ─ На! На! На! ─ добавил Ментос.

      По рёбрам, по почкам, в печень.

      ─ Что, сука? ─ сплюнул, словно яд. ─ Не танцует? Не танцует?

      Кованым ботинком под рёбра.

      ─ На! На! На!

      Столик с тарелками опрокинулся, чайник разлетелся вдребезги. Алиса вскочила пружиной, вскинула колено. Разворот на триста шестьдесят градусов. Колено выпрямилось, пятка вошла в висок Ментоса. Чвак!

      Любой бы вырубился. Но не ветеран фена.

      Пошатнулся, полез под разноцветную куртку.

      ─ Сука…

      Зрачок пистолета. Большого. Блестящего. Опасного. Оружие брякнуло на пол ─ выронил.

      Люди выдохнули.

      Все знают: гражданским запрещено иметь любое огнестрельное оружие.

      Все знают: срок за пистолет огромный.

      Все знают: только безбашенный носит с собой ствол.

      Ещё прыжок, с разворотом, с другой стороны, в другой висок.

      Дилер рухнул, закатил глаза. Из-под куртки вывалились пакетики с травкой. Много пакетиков! Много фена!

      Появился хозяин «Медведей».

      ─ Чего? ─ хрипнул Макс.

      ─ Давай так, ─ предложил старик. ─ Я заберу пистолет и фен. А ты бери другое… Что хочешь!

      Макс переглянулся с Алисой.

      ─ Машину!

      И кивнул на дилера:

      ─ С этим что?

      ─ Выбросим… На дорогу.

      Подобрал брелок с пола.

      ─ Алиса, за мной!

      Джип на парковке. В салоне накурено, хоть топор вешай. Морщатся святые на пластиковом триптихе.

      Прыгнул за руль, девушка рядом. Окна настежь.

      ─ Макс, нам точно нужна эта машина?

      ─ Да пофиг, ─ храбрился Макс. ─ Дилер всё равно в отключке…

      «Поршеваген» взревел всеми четырьмя моторами.

      Люблю людей люблю животных

      Люблю соседей и бомжей

      Люблю стирать и пылесосить

      Что за таблетки дай ещё…

      ***

      Макс родился в две тысячи девятом. Жил на четвёртом этаже пятиэтажного дома, и детство походило на серые, унылые плиты, из которых сложен дом. Папы у мальчика не было, мама работала врачом, много работала. Мама говорила, им нужны деньги.

      Тик-так, тик-так ─ тикали часы с кукушкой.

      До семи лет ─ приходящая бабушка. Потом школа. И одиночество.

      Каждый день Максим возвращался домой, включал телевизор и плакал. Потому что соскучился по маме, а мама приходила поздно. Плакал почти каждый день. И боялся, что мама об этом узнает. Потому что мама расстроится, но ничего не поменяется ─ будет приходить так же поздно, но будет знать, что сынок без неё плачет… Когда заканчивал плакать, садился есть. Потом уроки.

      Тик-так,