Истинная для ректора. Елена Гайская

увиденное накануне. Эх, этот мир слишком пагубно влияет на меня.

      – Полина, если мы опоздаем на церемонию, получим первую отработку, не говорю уже о пропущенном завтраке, – продолжал докучать голос над ухом.

      Желудок решил поддержать настойчивую соседку и скрутился в тугой узел.

      Заметила за собой, что есть стала значительно больше. Если бы у нас с бывшим что-то было, сейчас задумалась бы, а так приходится поумерить свой пыл.

      Наконец разлепив глаза, несколько секунд полежала, глядя в потолок, а после начала быстро собираться, надеясь всё-таки успеть на завтрак. И мы успели, правда на экспресс завтрак, чуть ли не на ходу, но успели. Жаль, что для этого пришлось отложить косметичку до возвращения.

      В местное 1 сентября всех адептов и преподавателей собрали в огромном актовом зале, ярусы сидений которого возвышались наподобие лестницы. Попали сюда, следуя стадному инстинкту. Сами-то пока не ориентируемся в этом многоэтажном лабиринте с башнями.

      С интересом оглядела собравшихся. Все присутствующие нацепили мантии: черные, как у нас с Шайной, тёмно-синие (боевики), красные (общие маги), жёлтые (целители), голубые (артефакторы), зелёные (зельевары). У возвышения стояли, видимо, преподаватели. Их отличительным признаком было отсутствие мантии.

      Кто-то, как и я, с интересом осматривался вокруг, кто-то переговаривался.

      – Ректор красавчик, правда? – спросила Шайна, высматривая кого-то у возвышения.

      Честно говоря, никогда не понимала, как можно заводить роман с преподавателем. Они ведь зачастую намного старше студентов. А ректор тот и вовсе должен быть ровесником моего папы, если не гипотетического деда (родители из сиротского приюта).

      – Не знаю, я его не видела.

      – Как? А точно, ты же в бордель попала вместо его кабинета, – хихикнула она.

      – Не смешно.

      – Вон он!

      – Который?

      Я тоже бросила взгляд к возвышению.

      – Самый красивый.

      – Красота – понятие растяжимое.

      – Вон, он на сцену поднимается.

      Беру все свои слова обратно. В такого точно можно влюбиться. И вовсе он не старец. Двадцать пять, не больше. Высокий, русоволосый. Красоту подтянутого тела не в состоянии скрыть иссиня-черный костюм. Походка твердая, уверенная, чувствуется военная выправка.

      Когда мужчина развернулся, смогла насладиться невероятно притягательным лицом, которое словно выточено из мрамора гениальным скульптором. Как и полагалось, во всех его движениях сквозила строгость, но как же хотелось увидеть его улыбку, запечатлеть в памяти.

      Невольно я сравнила его с Максом. Оба высоки и бесспорно хороши собой, но если бывший мальчишеской внешностью, то ректор – зрелой, мужской. К тому же землянин своей фигурой обязан протеиновым коктейлям и регулярным занятиям в спортзале. Стоит ему забросить все, как он обзаведётся пивным животиком, как у отца, в которого пошел породой. Ректор же будет хорош и в сорок, и в пятьдесят.

      "Жаль, что это совершенство уже занято" – промелькнула в голове шальная мысль.

      Сверкая