В поисках тигра. Коллин Хоук

негромко рассмеялся, а потом ушел на свою половину дома.

      Он сводил меня с ума. Мне хотелось выбить дверь и броситься ему на шею, но я не собиралась сдаваться. На этот раз я соблазню его, а не наоборот! Это он будет умолять меня о снисхождении!

      Вскоре выяснилось, что война характеров между мной и Реном заставила меня совершенно забыть о Ли. Каждый раз, когда я была с ним, мои мысли блуждали где-то далеко-далеко, изобретая все новые способы соблазнить Рена. Это было настолько очевидно, что даже Ли заметил.

      – Вернись на землю, Келси. Ты вообще замечаешь мое существование? – натянуто спросил он однажды вечером после просмотра его любимого фильма о боевых искусствах.

      – В каком смысле?

      – Келси, последнюю неделю ты ведешь себя как зомби. Ты и сейчас отсутствуешь.

      – Понимаешь… Начался новый семестр, и я постоянно думаю о домашних заданиях.

      – Ты думаешь не о домашних заданиях, Келси. Ты думаешь о нем.

      И тут мне стало стыдно. Ли не сделал мне ничего плохого, и я могла хотя бы быть к нему внимательна!

      – Прости меня, Ли. Я даже не замечала, что игнорировала тебя. Ты совершенно прав. Все, теперь я здесь и с тобой, на все сто процентов. Расскажи мне еще раз, почему этот фильм считается классикой.

      С минуту Ли всматривался в мое лицо, а потом начал терпеливо рассказывать мне о «Змее в тени орла», первом фильме с Джеки Чаном. Постепенно мне стало интересно, и Ли, кажется, остался доволен.

      Остаток вечера прошел гладко, но я все равно чувствовала себя виноватой перед Ли. Я не уделяла ему того внимания, которого он заслуживал. Но что было еще хуже, в глубине души я хотела смотреть этот фильм не с ним, а с Реном.

      Домой я вернулась очень поздно и первым делом пришпилила к нашей смежной двери записку для Рена.

      О страсть! О поцелуя пыл,

      Которым с губ он трепет жил,

      Как солнца луч – росинки, пил!

Альфред Теннисон[3]

      Рен не целовал меня вот уже три недели, и, похоже, я слабела гораздо быстрее, чем он. Я перепробовала все мыслимые уловки, но так и не заставила его сорвать наживку с моих готовых губ. Мои трехнедельные усилия окончились ничем. У меня скопилась огромная коллекция помад и блесков для губ всех цветов и оттенков, и я перепробовала каждый из них, и все безрезультатно.

      На уроке ушу Рен вытащил из своей сумки еще одну записку, прочитал ее и посмотрел на меня, приподняв брови. Это была самая-пресамая убийственная цитата, которую я нарочно приберегла напоследок. Да, это был мой последний рубеж.

      А начнем-ка поцелуям нашим счет:

      Где двадцать, там дойдем и до двухсот,

      Из сотен сделать тысячи – резон,

      Целуй, и превратим их в миллион.

      А миллион утроим, и потом

      Мы целоваться сызнова начнем.

Роберт Геррик[4]

      Рен не сказал ни слова, только посмотрел на меня своими жаркими, внимательными глазами. Я храбро уставилась

3

Пер. А. Наймана.

4

Пер. А. Лукьянова.