Ошибка Марии Стюарт. Маргарет Джордж

брат! – ее лицо было печальным. – Утратить его верность… нет, я не могу потерять то, чего никогда мне не принадлежало. Но я так обманулась в нем!

      – Значит, вина лежит на нем, а не на вас.

      – Да, но мне будет не хватать его. Он много значил для меня как человек.

      – Теперь у вас есть муж, который может заменить любого брата.

      – Это не одно и то же, – она снова замкнулась в себе при слове «муж». – Одно только начинается, другое всю жизнь было со мной.

      – Считается, что супружеские узы в конце концов оказываются прочнее родственных.

      – Для этого нужно время, – бросила Мария и вернулась к письму. – Итак, продолжим.

      Риччио отложил письменные принадлежности. Он устал. Доведение каждого письма до совершенства, правильная расстановка слов на листе и красивый почерк, достойный адресата, – все это оказалось довольно кропотливой работой, требовавшей немалых усилий. Чернила быстро расплывались, и на гладкой бумаге трудно было удерживать ровные строки.

      – Вы хорошо потрудились, Риччио, – подытожила Мария. – Вы собираетесь присутствовать на аудиенции лорда Босуэлла или хотите отдохнуть? В ближайшее время мне не понадобятся ваши услуги.

      Может ли он верить ей на слово? Такие беседы бывают очень утомительными. Но тут в комнату с раздраженным видом вошел Дарнли. Риччио тут же принял решение.

      – С вашего разрешения, я пойду, дорогая королева, – сказал он и поцеловал ей руку, а потом, поддавшись внезапному порыву, чмокнул ее в щеку.

      Дарнли грозно уставился Риччио в спину, когда тот выходил из комнаты, а потом повернулся к Марии.

      – Ты слишком много позволяешь ему, – недовольно пробурчал он. – Слуги не должны целовать королев.

      – В самом деле, – согласилась она, чтобы как-то успокоить его. – Но он мне скорее как брат, нежели слуга.

      Дарнли продолжал хмуриться.

      – Я полагал, ты покончила с братьями, – наконец сказал он.

      Его слова вызвали у Марии настоящую физическую боль. Покончила с братьями…

      – Когда-то Джеймс был хорошим братом, – ответила она. – Эти воспоминания дороги мне.

      – Ты слишком мягкосердечна, – он фыркнул. – И ты собираешься так же вести себя с графом Босуэллом?

      – Почему бы и нет? Должна признать, меня восхищает его отвага. Мой суд был несправедливым, потому что я приняла свидетельство графа Аррана против него, хотя все знают, что он безумец. Но Босуэлл не стал покорно дожидаться своей участи и бежал из тюрьмы.

      – А потом без разрешения вернулся в Шотландию. Разве это повод для восхищения? Почему его непокорность более похвальна, чем мятеж лорда Джеймса?

      – Потому что он не стал собирать армию против меня, а, скорее, решил прийти мне на помощь.

      – М-да, – Дарнли снова нахмурился. – И теперь ты хочешь поручить охрану границы ему, а не моему отцу.

      – Эти места – родные для Босуэлла. Он хорошо их знает и знаком со всеми, кто живет на приграничных землях. Ему известны сложные переплетения родственных