Опасные союзники. Алекс Орлов

кто, мелочь?

      – Нет, это самые основные – и в центре, и в порту. А ты, вообще, кто?

      – Баба Зена я.

      – Я тебя не знаю.

      – Теперь знаешь. Что же мне с тобой делать?

      – Отпусти меня, баба Зена. Отпусти, и так невезуха доконала. Второго дня колодники приняли, в подвале трясли – воду морскую в рот лили, едва не утопили. А в морду так дали, что едва сдюжил! Отпусти!..

      – Не ори, – сказала Зена и вздохнула, раздумывая о чем-то своем. – Что за колодники?

      – Дык этого, рыбного торговца Овцера люди. У него целая армия – в одном Пронсвилле на службе полсотни состоит, а еще по окраинам.

      – Зачем ему столько?

      – Так у него флот рыбачий немереный, шаланды так и снуют. Рыбой на полземли торгует – сильно развернулся.

      – И ты такого туза раздеть решился?

      – Да где раздеть-то, баба Зена? Ни за что захомутали, я там не один в засаду попал, они полслободы перехватали.

      – Хипижуют?

      – Не то слово!.. Кто-то Овцера обидел, братва говорит – ларец унесли, а в нем золота всего фунта на три, да только это наследство какое-то, дорогое для него очень. Вот и подумали на наших.

      – А вы не брали?

      – Не брали. У нас дураков нет против Овцера переть, он же хуже разбойника – к полицайпрокурору жаловаться не побежит, волкодавов своих натравит.

      – Стало быть, приезжие?

      – Стало быть, так, но я тебе больше скажу…

      Пленник заерзал, пытаясь улечься поудобнее, но при каждом движении перекинутая через перекладину веревка затягивалась на шее сильнее.

      – Баба Зена, развяжи, я тебе все расскажу, ты же из наших – я вижу…

      – С чего ты взял, что из ваших?

      – По ухваткам.

      Зена вздохнула и, встав с ящика, один движением распустила узел на руках пленника. Тот сразу освободился и, сев на полу, заулыбался, переводя дух. Потом снял с шеи петлю и отложил веревку в сторону.

      – Одним словом – дело совсем мутное. Вроде как был спор у этого Овцера с какими-то купцами иноземными. Цена спора и тема неизвестны, но они пообещали его наказать и наказали. Ларец не просто увели, а перекололи охрану, по слухам – целую дюжину.

      – Где этот Овцер обретается?

      – На Галламе у него дом в городе, а еще в Запашке на берегу, там, где белый песок. Яруса в три. И забор такой, что не сунешься.

      – Ладно, поняла.

      Баба Зена выдернула из стены нож и подала пленнику рукояткой вперед.

      – Бери перо и выметайся. Тебя здесь не было, мы не виделись.

      – Да я, Зена! Да я никому!.. – засуетился пленник, пряча нож. – Спасибо тебе!..

      – Иди уже… Как там твое погоняло?

      – Творог!

      – Ух ты!.. Надеюсь, хотя бы жирный?

      – Не знаю, но бабам нравится!..

      Творог выскочил за дверь и, разбежавшись по двору, перемахнул через ограду.

      Заслышав шум, с запозданием загавкали соседские собаки, а Зена вздохнула и, подойдя к ночнику, прикрыла его колпаком.

      До побудки хозяев оставалось