Я не сдамся. Виктория Вольская

и высокий, но не толстый. Я со своим ростом метр пятьдесят три буду ему по пояс. Может, поэтому он не стал подходить, смотрелось бы это очень комично.

      – А где у нас заведующий хирургией? – спрашивает коллег Коршунов.

      – На операции, – отвечает Глеб, присаживаясь на стул.

      – Расскажите, Анастасия, а где вы работали до нас? – спрашивает меня голубоглазый парнишка.

      Но ответить я не успеваю, резко открывается дверь, и в ординаторскую входит ОН. Я даже онемела на секунду. Наверняка, побледнела. По спине побежал холодный пот. А перед глазами зарябило от шока. Только не ОН.

      – А вот и ты, – говорит Коршунов, обращаясь к вновь вошедшему мужчине, – знакомься, Мартынов, эта красавица наша новая сотрудница, врач психотерапевт, – воодушевленно вещает начальник моему личному кошмару. – Кстати, твоя однофамилица, Мартынова Анастасия Николаевна.

      – Привет, однофамилица, – ошарашено произносит он. Не я одна нахожусь в шоковом состоянии от этой неожиданной встречи.

      –Здравствуйте, – тихо отвечаю я.

      А он почти не изменился. Только повзрослел и возмужал. Светло-каштановые волосы уложены в короткую классическую стрижку. А серые глаза прожигают меня холодным металлом.

      – Настенька, это наш заведующий хирургией. Хирург, не побоюсь этого слова, от Бога – Мартынов Олег Евгеньевич.

      – Очень приятно, – шепчу я, смотря в глаза человека, которого ненавижу больше всего на свете. Сквозь бурю неприязни и отвращения протягиваю руку для рукопожатия. И он сжимает ее, как говорится «от души». Больно, но я терплю.

      – Психотерапевт, значит, – говорит таким пренебрежительным тоном, будто я и не врач вовсе, а так, санитарка в морге.

      – Да, – отвечаю, гордо подняв голову. – Психотерапевт.

      – Я после операции, – разрывает наш зрительный контакт, – устал. Пойду, посплю.

      – Иди-иди, Олежик. Потрясающий врач, золотые руки. Сутки уже на ногах, одна операция за другой.

      – Виталий Петрович, а можно я украду у вас Анастасию Николаевну, – меня под руку берет Светлана и ведет к выходу, – мне она очень нужна в профессиональном смысле.

      – Если в профессиональном, то ничего не имею против. Настенька, только зайдите ко мне в конце смены.

      – Обязательно зайду.

      Мы выходим в коридор, и Светлана ведет меня к лифтам. Поднимаемся на третий этаж и только когда оказываемся наедине в ее кабинете, Светлана рассказывает мне суть проблемы.

      – Насть, могу я так обращаться?

      – Конечно.

      – У меня в отделении сейчас лежит девушка. Девятнадцать лет. Прошлой ночью родила девочку. Уже в родовой отказалась от малышки, даже не взглянула. Акушерка проявила инициативу и принесла девочку в палату через несколько часов после родов, а та закрылась в туалете с криком, чтобы убрали ребенка. Я пыталась сама поговорить с ней, но она не идет на контакт. Но я вижу, что что-то не так. Не похожа она на кукушку. Может, ей помощь нужна?

      – Вы хотите, чтобы я побеседовал с ней?

      – Именно.