Лапы волчьи, характер русский. Максим Сергеевич Макаров

поэтому «Комсомолец» шел веселее, чем он шел в прошлом году при тех же усилиях.

      Серые волны становились серебристо-серыми, голубыми, или даже золотистыми. В последние годы эти оттенки как будто пропали, а теперь – видны снова. Жить прекрасно, особенно в такой огромной стране, где можно столько всего сделать.

      Комсорг Костя ведет политзанятия постоянно. Кстати, помимо политики, там обсуждаются самые разные темы: история, география, экономика, даже биология; очень часто говорят об искусстве, и особенно о литературе. Нестерову, например, нравятся Пушкин и Тютчев, а Костя просто обожает Есенина. Он читал есенинские стихи наизусть и из потрепанных тонких брошюр. И в стихах Есенин всегда был молодой. Костя с упоением декламирует:

      – Гаснут зори, гаснут зори… Нерастраченного дня, Так постой на косогоре Королевой у плетня!

      Балтик и Полкан все слушали. Они чутко воспринимали каждое слово, каждое осмысленное звучание; в день они узнавали десятки, даже сотни новых слов. Полкан запоминал многое, Балтик – практически все. Значение большинства слов было неизвестно, но ведь его надо найти, догадаться, понять – и в этом тоже была цель! Искать, анализировать, сопоставлять.

      Иногда, услышав чью-то речь, ребята вдруг понимали смысл слов, которые до этого казались очень странными и таинственными. Теперь словно пелена слетела… понимать и находить – это просто потрясающе! Это очень интересно.

      Балтик с Полканом думали очень много, незаметно для самих себя.

      Слова передаются не только звучанием. Их фиксируют на бумаге с помощью черных значков, хорошо бы их тоже понять. Но пока это очень сложно.

      Шхуна идет легко, и теперь далекие пути уж не кажутся такими далекими. Заметно потеплело. «Комсомолец» подходит к северному берегу Сахалина. Остров сейчас разделен; на горизонте бывают видны японские суда, о которых Климчук очень сильно высказывается. Он уверен, что все японцы – браконьеры.

      Нестеров задумал одну вещь.

      Неподалеку от берега спустили две лодки: одной руководил сам Нестеров, в другой был Костя с товарищами, а также Полкан и Балтик. Полкан подумал, что они опять пойдут на охоту, тем более что берег весь покрыт густым лесом. Но у команды нет ружей.

      Лодки стали расходиться.

      За час до этого Нестеров сказал Косте:

      – Надо бы нашим парням поучиться плавать.

      – Товарищ капитан, так они небось умеют. Собаки же плавают с рождения.

      Костя имел в виду то, что способность к плаванию передается собакам без обучения.

      – Они умеют на гладкой воде. А в море? Если что произойдет? Пусть научатся.

      Лодки отошли друг от друга метров на тридцать. До суши было около версты, и ветер гнал оттуда довольно заметную рябь.

      – Балтфлот! – крикнул Нестеров.

      Балтик поднялся со дна, перегнулся через борт, опираясь передними лапами.

      – Балтфлот, ко мне! – до Нестерова недалеко, только путь этот… колышется. Балтик замер и смотрел, не шелохнувшись.

      – Балтфлот!

      – Еще