Встречная полоса. Татьяна Чистова

смотреть в окно, бродить под дождем по улицам. Столько ходить пешком Стасу раньше не доводилось, он только сейчас оценил этот способ отделаться от сжигавших душу и сердце мыслей. От шока, вернее паралича, он отошел через сутки, поднялся с дивана и полдня тупо слонялся по тесной чужой квартире. Странное чувство – словно летел на лыжах с горы, да так, что елки и скалы сливались в кашу, теряли контуры, как расходящийся в небе белый след самолета. И уже показался впереди трамплин, старт в вечность. Он уже близко, только руку протяни – и тут удар, толчок в плечо отшвырнул с трассы, небо и земля закручиваются в воронку, пропадают из виду. А потом ты видишь себя среди голых камней и льда, поднимаешься на дрожащих ногах, смотришь на обломки лыж, прислушиваешься к себе. Вроде, все цело, можно идти, можно жить дальше. Вот только зачем?

      Дорогая дизайнерская одежда висела в шкафу, «беретта» лежала на столе, рядом поблескивала в отблеске монитора россыпь патронов. Стас снарядил магазин, загнал его в рукоять пистолета, вскинул, прицелился в стену. На лбу Огаркова красовалась жирное красное пятно, его центр пришелся точно в перекрестье прицела. «Патроны побереги, пригодятся» – Стас убрал «беретту» в кобуру, положил на антресоли. Еще сутки он совершенно свободен, потом на дежурство. В ЧОП охранником взяли без проблем, хватило паспорта и военного билета. Руководитель смерил взглядом фигуру кандидата, задал несколько вопросов и все, можете приступать к работе. Да и не охранник он никакой, а сторож – проверка пропусков, обход объекта по периметру да контроль работы камер, всего и делов то. Любой справится, но за копейки желающих мало, вот и взяли его, не глядя, и запихнули на самый тухлый объект – в коррекционную школу. Зато спокойно, дети тихие, многие и говорить-то толком не умеют. Сотрудники культурные, вежливые, здороваются утром и вечером. Стас кивал в ответ, провожал последнего, закрывал ворота и возвращался на пост. Чай, бутерброды – и вперед, вдоль забора. Обход занимает сорок-сорок пять минут, в зависимости от погоды и настроения. Сразу за воротами дорога, за ней башни нового микрорайона, два магазина, рядом строится огромный торговый центр. Дальше, если дойти до торца здания школы, отчетливо слышен грохот поездов – линия метро здесь выходит на поверхность, в темноте через заросли кустов видны огни и ярко освещенные окна вагонов. Дальше идут высоченные, с витками «егозы» поверху бетонные плиты забора соседнего предприятия, их сменяет грязная, в выбоинах дорога и площадка с мусорными контейнерами за ней. Вонью оттуда несло жуткой, поэтому здесь Стас не задерживался, шел к воротам школы, смотрел на освещенные окна высоток. И возвращался обратно, в тепло и тишину, к мыслям, планам. Чертил таблицы, схемы, рвал бумагу в клочки, выбрасывал в корзину. Это тебе не план-фактный анализ, не динамика продаж. Исходных данных кот наплакал, известны только два параметра. Он жив, и Огарков тоже, и между ними пропасть. Бездна, размером с Большой каньон или Марианскую впадину, ее недра полны чудовищ и пахнет так, что аромат помойки за забором элитным парфюмом покажется.