На арфах ангелы играли (сборник). Лариса Миронова

сигаретку. – Вот времена пошли! Допрежь в нашей стороне и вовсе смирно было, скажи, Маш?

      – Тьфу ты, опять смолить взялси! – прикрикнула на него Маша, отбирая пачку сигарет. – Ужасть какая-то. Совсем затравил энтим зельем.

      В хлеву замычали коровы.

      – Напрвлю-ка свои стопы подале, – важно сказал Василь, смеясь глазами и пряча в кулак сигаретку.

      – Чаво-чаво? – замахнулась на него полотенцем Маша. – Больно говорливый стал, смотрю.

      – Пойду, что ли, пойло скотине отнесу, – смиренно ответил балагур.

      – Цыгарку-то брось, а то в хлев с огнем так и попресси, с тебя станет! – кипятилась Маша.

      – Ладно, ладно… Раскомандывалась больно на людях-то. Василь взял ведро с пойлом и пошел в хлев.

      – Откуда ноне такой! – крикнула ему вслед Маша. – Не с цепи ли сорвался? Унять тебя некому. Вот ужо сын приедет!

      – Вы, я смотрю, свет провели к сараю, – сказала Наталья Васильевна, чтобы отвлечь входившую в азарт Машу от пустых и бессмысленных разборок с мужем.

      – А то как же, без света, – охотно откликнулась Маша. – Всю ночь горит. Тут вон у соседей всю скотину на прошлой неделе вывели. Их самих закрыли снаружи на замок, чтоб не вышли, и всё из сарая тютюкнули…

      – А милиция что? Милицию вызывали?

      – Какая милиция? Ты ещё скажешь! Понаездишься в райцентр на показания, только деньги на дорогу и время потратишь. Автобус-то утром да вечером, днем теперь автобуса в город нетути. А и найдут что, всё равно не отдадут, оставят у себя. И капут! Никому ещё ничего не вернули. Народ милицию не вызывает, только врагов сабе наживать, а толку от них никакого. Да ещё, если не дай бог, раскроют, то и бутылку стребуют за раскрытие. А сворованное всё одно не отдадут, себе оставят – вещдок потому что…

      – Плохо дело.

      – Да уж ясно – не сладко. И ты в заступницы боле не ходи, не ходи, говорю. За беду чужую имаешься, как за свою, а тебе ж и мстят энти разнесчастныи, чтоб угодить обидчикам. Ты в Москву по осени подалась, а им издеся оставатьси, ну и пошли бомбить, вот дело-то какое. А уж кто кого обидит, тот того и ненавидит. Такая вот мудрость народная.

      Наталья Васильевна ничего не ответила, только смотрела на расходившуюся не в меру и не ко времени хозяйку. Расстраиваться каждый раз по поводу раграбленного и разоренного дома ей уже просто надоело. Делала заново ремонт и обзаводилась новой утварью, если тайники оказывались раскрытыми.

      Маша понемногу успокоилась и тоже стояла молча, упершись руками в крутые бока.

      Наталья Васильевна невольно залюбовалась ею. При такой работе – и такая царская осанка!

      Маша заметила её взгляд, улыбнулась.

      – У нас много баб хороших и телом, и делом.

      – Верно, – согласилась Наталья Васильевна. – Спина у тебя как струнка. И ножка маленькая. Размер тридцать пятый?

      – Сейчас тридцать шестой. Полнеть стала нога. Не налазят тридцать пятый. Да у нас бабы все ладные были, потому что вообще раньше не работали! Мужики всё делали и в огороде,