Ковчег для Кареглазки. Евгений Леонидович Наседкин

голоском, похожим на мышиный писк.

      Танюша стоит рядом с ней, с любопытством заглядывая в коробок. Она моя сестра, ей скоро 15, и Вспышка отняла у нее детство. Или наоборот, законсервировала. Танюша настолько чахлая и худосочная, что ей от силы дашь 12. Умственно она тоже не блещет – так как считает меня умным, и даже мудрым. В некотором роде это стало моей тюрьмой – по каким-то странным психическим законам я вынужден соответствовать ее ожиданиям, хотя я вообще-то хочу делать глупости – и нередко делаю их. Но часто и сдерживаюсь. Доверие – обязывает, будь оно неладно!

      Пока что пусть Танюша тут постоит.

      Слева от Щербинина валяется коробок с обувью – вот это уже что-то. Там разные размеры только одной модели: черные, стильные ботинки, на подошве красивый рисунок протектора в виде ящерицы, виляющей хвостом. Просто чудесные. Правда, размеров подходящих нет – или маленький 39-й, или большие – 43-44. Я хочу найти хоть что-то подходящее, роюсь в коробке, когда Калугин громко требует заканчивать. Еще светло, но скоро стемнеет. Хотя, мне кажется, Толю также напрягают следы от недавно уехавшей машины. Я замечаю рядом с коробком чьи-то следы – не мои, и не Щербинина. Кто-то тоже искал обновку.

      Наконец, счастье – я нахожу 40-й размер, он хоть немного и давит, но в перспективе должен быстро разноситься – здесь кожа эластичная, тянется на носке. Ноги должны быть в тепле – это то, что я понял к своим 25 годам. Калугин напоминает, что у нас осталось минут 5-10. Готлиб подозрительно выглядывает из клетки – он выглядит обеспокоенным, как будто тоже не любит темноту. Хотя, скорее всего, это моя фантазия. Ну, как распознать эмоции на крысиной морде?

      Ублюдки устали искать полезное и годящееся, замедлив свои движения с целью экономии энергии. Они находят много вещей, напоминающих об ушедшей жизни, но почти ничего, что могло бы пригодиться. Вот, правда, сумасшедшая Лариса, наряженная в шикарную норковую шубу и комнатные тапки-собаки, с триумфальным визгом обнаруживает в одном из автомобилей дешевый батончик, разворачивает и съедает остатки конфетной массы вместе с червями. Это было бы жутко, если бы не было так обыденно.

      Когда я прохожу мимо, Лара вытягивает палец в мою сторону, привычно бормоча какую-то ахинею, из которой мне удается разобрать только: «ковчег рядом» и «бог не знает о тебе». Как я, бля, рад! – хохочу я, и заглядываю вниз, в овраг под мостом. И даже не сразу верю в свою удачу. Там что-то есть.

      Я не разбираюсь в военной технике, поэтому трудно сказать, что это. Похоже на БМП – боевую машину пехоты. Оно стоит наискосок, наехав на большую иву, и прижав дерево к горизонту. Есть шансы, что там будет либо оружие, либо сухпайки, либо аптечка.

      Я нахожу глазами тропинку, ведущую под мост, и лезу к этому чуду национального военторга, хотя там может быть и болото, и ловушка… Внизу все еще лежит снег, и идти тяжелей.

      По большей части я либо скольжу по ледяной корке, либо проваливаюсь под нее. Я почти добрался к военной машине, когда увидел, что следом идет Танюша – она всегда как повторюха, лучше бы осталась наверху.

      Я