Время несбывшихся надежд. Николай Шмагин

бы. Твои дружинники так обступили тебя, ну, думаю, надолго, – недовольно басил Володя, шумно выдыхая воздух ртом.

      Ирина приостановилась:

      – Опять выпил?

      – А ты хочешь, чтобы я замёрз у отделения милиции, где работает моя жена, превратился в ледяную статую?

      – Ты же обещал?!

      – Ну, Ирочка, не сердись. Всего пару рюмок перед ужином. Тебя нет, мама недовольна, бабушка ворчит. Прямо тоска.

      Ирина молча прижалась к его плечу.

      Они шли быстро, и Володя, дурачась, старался идти в ногу со своей женой, инспектором милиции, прикладывал руку к шапке, отдавая ей честь и докладывая что-то весёлым, хмельным голосом. Ирина смеялась, покачивая головой, снова подхватывала его под руку.

      Странная женщина молча смотрела им вслед, скорбно покачивая головой.

* * *

      – Ну, никак не могу найти общий язык с ребятами. Они чувствуют, что я новичок в милиции, – Ирина включила цветной телевизор и подошла к трельяжу: сразу в трёх створках зеркал отразилась, как в проекции, её стройная, ладная фигурка в простеньком халатике.

      Встряхнув кудряшками каштановых волос, она вгляделась в зеркало, увидев мужа, ласково улыбнулась ему.

      Раскинувшись на кровати, Володя курил, от нечего делать, щёлкая зажигалкой: огонёк послушно вспыхивал, гас, снова вспыхивал. «Ронсон» работал безотказно. На его фирменном боку выгравированы инициалы: В.Р.

      – Наконец-то у тебя выходной. Слава те господи, как говорит бабулька, – закатил Володя глаза под потолок, и глубоко затянулся, пуская дым кольцами изо рта, – и опять про работу. Надоело вот так, – он провёл «Ронсоном» под подбородком и вскочил с кровати.

      Разминаясь, замахал руками, поглядывая в телевизор:

      На экране, пошатываясь, заплетая ногами, брёл какой-то пьяный, заросший щетиной мужчина, с недовольством поглядывая в сторону снимающей его камеры красными глазами. Губы мужчины изрекали нечто, если догадаться по мимике, не совсем цензурное.

      Но вот к нему подходит милиционер и, вежливо взяв под руку, твёрдо выводит из кадра, несмотря на вспыхнувшее, было, сопротивление.

      «Необходимо как можно быстрее покончить с этим опасным для общества злом. Трезвость должна стать нормой всей нашей жизни», – вещал под изображение строгий голос диктора.

      – И тут воспитывают, – выключив телевизор, Володя оглянулся на жену, одевающуюся возле платяного шкафа. Раскрывшаяся настежь дверца услужливо показала ему висящий на вешалке новый милицейский китель с погонами.

      – Сдаюсь, – Володя развёл руками, – везде моя милиция меня бережёт. Даже в собственной спальне.

      – Володя, я давно хотела поговорить с тобой, серьёзно поговорить, – Ирина взволнованно смотрела на мужа.

      – О чём? – Володя подошёл к жене, поцеловал в шею.

      – Подожди. Тебе не кажется, что… ну, что в последнее время ты пьёшь больше обычного?

      – С чего ты взяла? Как всегда, для веселья. Для поднятия тонуса.

      – Может быть, в санаторий какой-нибудь съездить тебе, отвлечься, или ещё что-нибудь придумать, право