В лабиринте версий. Валерий Михайлов

в Москву! – официальным тоном произнес Август и К°, подавая трап.

      – Это что, Москва? – удивленно спросил Трубопроводов, который ожидал увидеть все, что угодно, но только не такую дыру.

      – Она самая, – ответил Август и К°, – Москва, по которой не ступала нога Ленина.

      – Но…

      – С целью адаптации путешественников наша компания создала единую сеть совершенно идентичных аэровокзалов по всему миру, – прокомментировал Август и К° голосом экскурсовода, которого тошнит от своей работы. Затем он забрался в самолет, закрыл кабину и взмыл вверх, оставив Трубопроводова наедине с его сомнениями.

      Оставшийся один Трубопроводов почувствовал себя Робинзоном Крузо, остров которого, в одночасье, решил стать последователем Атлантиды. Будущее, олицетворяемое свалкой, казалась ему страшным, безысходным и унылым и, на фоне этой безысходности, даже гневный облик Валюши выглядел родным и близким, но их разделяли многие километры, а последний мост, в виде самолета Августа и Ко, взмыл в небо.

      Прочувствовав это, Трубопроводов сел в кресло и обхватил руками голову. Он был в отчаянии.

      – Привет, – услышал Трубопроводов.

      Он не заметил, как к нему подошел человек, как две капли воды похожий на Максима Максимовича из магазина перпендикулярной литературы. Если бы не недельной давности щетина (Максим Максимович был гладко выбрит), Трубопроводов решил бы, что перед ним появился продавец собственной персоной. С бородой гармонировали волосы, давно не видевшие расческу, старые джинсы и демисезонное пальто, явно, прожившее долгую и интересную жизнь.

      – То, что я – это Ты, еще не значит, что ты – это я, – произнес незнакомец заговорщическим тоном и посмотрел в глаза Трубопроводову совершенно безумным взглядом.

      Только психов мне здесь не хватало, – подумал Трубопроводов, – интересно, он не буйный?

      Незнакомец извлек из бокового кармана пальто вполне приличную визитку.

      «ТЫ. ПРОВОДНИК, ПОЛУПРОВОДНИК, ДИЭЛЕКТРИК» – значилось на ней.

      – Договор заключать будем? – зловеще поинтересовался он у Трубопроводова, впавшего в ступор.

      – Значит, будем, – констатировал Ты, не дождавшись ответа.

      Он достал из того же кармана мятый лист бумаги, на котором красивым каллиграфическим почерком было выведено несколько иероглифов.

      – Это договор, согласно которому я поступаю в твое распоряжение в качестве гида и секретаря. Деньги уже уплачены, так, что, подписывай вот здесь, – он, не глядя, ткнул наманикюреным пальцемв лист бумаги, – и будем отсюда выбираться. Ты же не хочешь остаться здесь навсегда?

      Трубопроводову совсем не хотелось оставаться здесь навсегда, поэтому он, без лишних вопросов, подписал документ, решив, что так, в любом случае, будет лучше.

      – А теперь пошли, – засуетился Ты, пряча в карман договор, – нам надо успеть на транспортный терминал до прихода Такси. Не отставай.

      Сказав это, Ты нырнул в кусты, через которые проходила чуть заметная тропинка, густо усеянная коровьими