Эксплеты. Совет Девяти. Ирина Фуллер

вздохнула, когда увидела, как встретились взгляды мужчин и как после этого Дженна горделиво приподнял подбородок. Патер едва заметно ухмыльнулся и посмотрел на Омарейл. Она перебирала руками стопочки фишек, хмуро глядя на свои карты. А затем снова подняла ставку. Она старалась выглядеть взволнованно. Будто бы не была на сто процентов уверена в своей победе.

      Их взгляды встретились, и она решила добавить еще небольшую порцию самоуверенности к той, что передал ему Даррит.

      Мужчина сжал зубы и нетерпеливо поерзал на стуле и повысил ставку. Омарейл испуганно взглянула на него, затем приняла спокойный, независимый вид. Она делала все, чтобы язык ее тела говорил о сомнениях.

      – У меня предложение, – заявил вдруг Даррит, и двое игроков вопросительно взглянули на него. – Почему бы не поставить на кон что-то поинтереснее, чем деньги?

      – Это что, например? – уточнил Дженна с любопытством.

      – Желание, скажем? – пожал плечом Норт.

      Омарейл хмыкнула, когда Дженна чуть улыбнулся и, откровенно взглянув на собеседника, ответил:

      – Мои желания могут оказаться вам не по зубам.

      Даррит надменно поднял бровь и отозвался:

      – Ну, вы же загадаете что-то заведомо осуществимое.

      – Осуществимое желание? – насмешливо фыркнул хозяин дома. – Это скучно.

      – Уверен, вы что-нибудь придумаете, господин Патер. Так что, примете такую ставку?

      Тот задумался, глядя на рубашку двух лежащих перед ним карт. Омарейл готова была отдать руку на отсечение, если там было не два короля.

      Наконец Дженна кивнул, и Даррит подвел итог:

      – Итак, на кону – исполнение желания. Вскрываемся?

      Омарейл начала нервно перекладывать фишки в стопочках, демонстрируя крайнюю степень волнения. Впрочем, сейчас в этом уже не было необходимости.

      Она перевернула свои карты и продемонстрировала каре. Дженна бросил свои на стол. Как и предполагала принцесса, снова фулл-хаус, снова пара и тройка.

      – Ну что ж, давайте ваше желание, – бросил он, больше уязвленный тем, что проиграл, чем напуганный необходимостью исполнять обещанное.

      Омарейл нахмурилась и закусила губу.

      – Я даже не знаю, у меня все есть…

      – Это может быть что-то нематериальное, – «подсказал» Даррит.

      Она выдержала паузу, чтобы слова не казались заготовленными, и сказала:

      – О, я знаю! Господин Дженна, вы ведь знаете, как я переживаю за принцессу? И считаю ее заточение несправедливостью? Раз вы в Совете Девяти, пообещайте мне, что, если кто-то когда-то поднимет вопрос о том, чтобы освободить принцессу или отменить действие предсказания, вы проголосуете за!

      Даррит прочистил горло:

      – Хм, Мира, дорогая, ты могла бы загадать что-то более… существенное.

      Однако Дженна поднял руки:

      – Нет-нет, Норк, не переубеждайте сестру. Желание женщины для меня – закон. Как вам будет угодно, госпожа Аррит.

      Омарейл чуть нахмурилась:

      – Вы