Эксплеты. Совет Девяти. Ирина Фуллер

он больше не тронет тебя. Дыши.

      Омарейл действительно начала задыхаться, и Даррит несколько раз повторил «дыши», прежде чем она смогла прислушаться к его словам.

      И что на нее нашло? Отчего нападение вызвало столько эмоций, что дрожь до сих пор била ее?

      Вздохнув, Даррит отвел ее в свою комнату, усадил на стул и дал стакан воды. Омарейл начала приходить в себя.

      – Почему он залез ко мне в номер? – спросила она. – Хотел забрать деньги?

      Даррит кивнул. Он стоял у окна и смотрел в черноту ночи – а может, разглядывал собственное отражение в мутном стекле.

      – Но мы же честно выиграли их.

      На эти слова он хмыкнул и с усмешкой отозвался:

      – И он бы так же честно их украл…

      Омарейл вздохнула и сделала глоток.

      – Хорошо, что с покером покончено, – пробормотала она, и Норт повернулся к ней, внимательно глядя в глаза.

      – Что вы, это была лишь тренировка, – сообщил он. – Игра по-крупному нам только предстоит.

      Она застонала. Ей так хотелось покончить с этим, чтобы больше не бояться и не испытывать чувства вины! И, самое главное, не разрываться между «Это нарушение закона!» и «Что такого в безобидной игре в покер?». Это противоречие противным червячком точило ее с того самого момента, как Даррит начал обучение. Разве это не была простая карточная игра, похожая на множество других? И разве кто-то побеждал в ней обманом (кроме них с Дарритом)? Покер не сопровождался жульничеством или вымогательством, а то, что люди добровольно шли на риск потерять все свои деньги, было их решением. Разве не вольны они тратить свои накопления так, как считают нужным?

      И все же закон есть закон, и, если каждый будет поступать с ним так, как считает правильным, порядка не будет. Омарейл понимала это и заставляла свой внутренний голос заткнуться.

      – Скажите, – Даррит прошелся по небольшой, убого обставленной комнатке и, оказавшись у бара, тоже налил себе воды, – вам и раньше позволяли подобное? – он неопределенно указал стаканом в ее сторону.

      Омарейл вопросительно вскинула бровь.

      – Хныкать, стонать от досады и закатывать глаза, – пояснил он.

      А затем, чуть подняв руки, будто бы говоря: «Только не стреляйте», добавил:

      – Вы первая принцесса, с которой я столкнулся, мои знания о воспитании монарших особ весьма скудны.

      Омарейл бросила на него раздраженный взгляд исподлобья.

      – Сарказм тебе не идет, Норт, – заявила она.

      – Думаете, вас он красит? – не остался в долгу Даррит и сделал глоток воды.

      Девушка тяжело вздохнула. Она слишком устала, чтобы продолжать эту бессмысленную перепалку.

      – Я пойду, – безжизненно сказала она и встала. Но проходя мимо Норта, застывшего у двери, услышала, как он прочистил горло.

      – Я считаю, вам нужна охрана, – заявил он, ступая следом.

      Они вышли в узкий темный холл и подошли к ее двери со сломанным замком.

      – Не скажу, что не привыкла, чтобы кто-то караулил под дверью, пока я сплю. Но ночевать в коридоре –