Отпуск без задержания. Олег Николаевич Жилкин

отрезвляюще.

      – У меня на стойке есть специальная лампа, с помощью которой мы проверяем всю наличность. Пойдем ее проверим, а потом поделим.

      Мы зашли в гостиницу, Тоня включила лампу и принялась алчно изучать купюры. Еще до того, как она пришла к какому-то заключению, я обнаружил на них надписи, означавшие, что это сувенирная продукция, которая не является платежным средством.

      Я рассмеялся. Эта история явилась хорошей проверкой нравственных качеств моей знакомой. В общем-то я и без этого не слишком обольщался на ее счет. В ее непосредственной жадности было много комичного. Впоследствии она извинялась и говорила, что не знает, что на нее нашло.

      Итак, я договорился с Антониной, что приду со своей спутницей к восьми вечера и мы пробудем в номере до пяти утра, а потом уйдем, оставив его открытым.

      В тот последний вечер был День города, праздничный салют и концерт на площади. Наше расставание проходило в романтичной обстановке праздника, и женщина легко согласилась на мое предложение провести последнюю ночь в гостинице неподалеку от парка.

      Нас ждал люкс, но Тоня сразу предупредила меня, чтобы мы не пользовались застеленной кроватью, а спали на диване. Для этого она оставила нам дополнительное белье, а также предложила чай и печенье. Женщина произвела на Тоню неизгладимое впечатление. Наверное, она ожидала, что я приведу кого-нибудь попроще. Яркий восточный колорит моей спутницы настолько ее ошарашил, что лишил ее привычной уверенности в себе. Тоня была непривычно предупредительна и вежлива с нами.

      Мы расположились в двухместном номере с гостиной. Моя спутница зашла в душ, а я пытался застелить диван выданным постельным бельем, предназначенным для большой двухместной кровати. Проблема состояла в том, что не было подушек, и я использовал обыкновенную диванную подушку, надев на нее наволочку.

      Увы, мы не были достаточно скромными и дисциплинированными постояльцами. Мы постоянно смеялись, шутили, что-то переворачивали. Мы просто катались со смеху по полу, если быть честным. В четыре утра в наш номер постучали, я открыл дверь, набросив на бедра полотенце. За дверью стояла позеленевшая от злости Антонина, которая прошипела мне сквозь зубы: «Какая же ты сволочь! Я же просила тебя вести себя как можно тише!»

      Но мне, признаться, было уже наплевать. Через полчаса мы покинули номер, даже немного раньше, чем я обещал, оставляя Тоне время для того, чтобы убрать его до прихода утренней смены.

      Днем мне на телефон позвонил музыкант Толик и сказал, что к ним домой заявилась Антонина, которая меня разыскивала, но Ирина – его жена, ее не пустила на порог, заявив, что не знает никакого Алика, и послала Тоню подальше.

      Дело в том, что Толик с Ириной летом мне оставляли на месяц ключи от своей квартиры, которая находится возле парка, когда уезжали отдыхать на море, и я, съехав с гостиницы, несколько недель пользовался их гостеприимством и однажды даже привел в квартиру Тоню, чтобы угостить ее чаем после смены.

      Что ей было нужно от меня, Толик не понял, но был крайне возмущен, что ей известен его домашний адрес.

      – Ты,