ЛитРес: чтец
Все книги издательства ЛитРес: чтецПравила большой игры
Если хорошенько постараться и быть всегда начеку, то можно справиться со всем: и выйти живым из боя, где ты непременно должен был погибнуть, и ускользнуть от многочисленных преследователей, и, не поддавшись унынию, вырваться из лагеря, где у тебя собираются вырезать органы для трансплантации неизвестным богачам… да мало ли с чем еще. Только для этого надо быть Джеком Зибертом и Роном Барнаби, бывшими спецназовцами, и уметь горой стоять друг за друга.
Садко
«Во славноем во Нове-граде Как был Садке́-купец, богатый гость. А прежде у Садка имущества не было: Одни были гуселки яровчаты; По пирам ходил-играл Садке. Садка день не зовут на почестен пир, Другой не зовут на почестен пир И третий не зовут на почестен пир…»
Кармен
«Однажды я и мэтр Маликарне, хозяин ресторана „Свидание шоферов и кучеров“, выпив в ожидании обеда, для возбуждения аппетита, по стакану содовой воды с абсентом, играли на карамбольном бильярде. В этой большой прохладной комнате с каменным полом жена хозяина, милая, толстая Катарина, накрывала длинный стол для своих клиентов, ставила перед каждым прибором по полбутылке красного вина, а рядом укладывала салфетки, которые каждый владелец обычно завязывал для отличия своим собственным оригинальным узлом…»
Кунц и Шиллер
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.
Прощение
Я поцелую тебя и лягу… и придет смерть… от отравы, ножа или удушья, не все ли равно? Но лишь бы смерть… смерть…
Зверство
«Горячий летний день. Река точно застыла. Изнемогающие от зноя собаки напрасно ищут спасительной тени по разным заугольям. Красиво дремлет на крутом берегу кучка домиков, спрятавшихся на вековом бору. У самой воды вытянулось деревянное здание, где чающие исцеления пьют железную воду и принимают ванны. Это провинциальные „минерашки“, забравшиеся на сибирскую сторону Урала. Местное название – Курьи. Публика уже привыкла к ним и охотно их посещает, особенно благодаря удобствам, которые доставляет Уральская железная дорога, – по ней до вод рукой подать. Скептики клятвенно уверяют, что курьинская вода не содержит ни одного атома железа, а верующие доказывают, что вода прекрасно действует…»
Подчиниться
Небольшая оплошность – вот уже потенциальный клиент нашего банка уходит к конкурентам вместе со всеми своими миллиардами. Это могло стоить мне работы. Но босс предложил выход. Он оставляет меня на должности, а я поступаю к нему в полное подчинение и выполняю любые его прихоти…
Танцуй для меня
Софья после измены мужа осталась одна с ребёнком на руках. Постоянная нужда вынудила её устроится официанткой в закрытый клуб. Откровенная униформа, гости, которые готовы платить за твою улыбку, но не всё так просто…В полумраке тёмной комнаты, она увидела его…Он изменит её жизнь, заставит окунуться в водоворот страсти, и невероятной любви. Содержит нецензурную брань.
Царь Юрий. Объединитель Руси
Русь, словно стервятники, рвут на куски спесивые и жадные князья, которые ради получения чуть большей власти готовы натравить на соседа, зачастую родного брата, злобных кочевников. Все знают, чем закончилась эта эпоха распрей – пришел Батый и разгромил всех поодиночке. Чтобы противостоять монгольскому нашествию нужно объединить Русь в единое царство. Решением этой трудной задачи займутся будущий Великий князь владимирский Юрий Всеволодович из рода Рюрика и студент журфака МГУ Юрий Штыков. И горе тем, кто встанет на их пути к благой цели!
Любить можно, Касаться нет
Она – дочка моего лучшего друга. Я забирал девочку из роддома и наблюдал, как она растет. Красивая до умопомрачения и своенравная до зубовного скрежета. Когда ей было четырнадцать, я уехал из страны и вернулся через долгие четыре года. И, кажется, попал… Но она не должна узнать о том, как на меня действуют ее широко распахнутые золотисто-карие глаза. Как мне хочется прижать ее к стене и впиться в нежные губы жадным поцелуем. Но больше всего я боюсь, что она узнает обо мне правду и больше никогда не захочет видеть. Но, возможно, так будет лучше для нас обоих… Содержит нецензурную брань.