Я женился на ней, чтобы отомстить. Ненависть – единственное, что вело меня. Но Сабина исчезла после нашей первой ночи, и мне понадобилось три года, чтобы её найти.Но гонимый яростью, я сам не понял, когда в биении моего чёрного сердца стало звучать её имя. Ослеплённый прошлым, я осознал, что она моя, только когда потерял снова. Сабина моя. Она и дочь, о существовании которой я и не подозревал.Я объявлю войну самому дьяволу, но верну свою женщину и своего ребёнка.Моё чёрное сердце бьётся только для них.И это уже не ненависть.Продолжение истории Сабины и Амина из романа «Его чёрное сердце»
После уничтожения флотов Талиса и Светлова, события набирают обороты. Изменённые, под руководством Сьюис, желают захватить Дакус и Лагуну, не считаясь с последствиями.Но противостояние возглавляют Андрей и Лон, каждый преследуя свои цели. В результате чего происходит новый апокалипсис.
«Нина Николаевна и Андреев очень сошлись характерами. Может быть, потому, что встречались только по вечерам, после работы, и времени еле хватало на выражение нежных чувств, так что о том, чтобы как следует поругаться, и мечтать было нечего…»
«У всех людей есть пятна на совести, – у меня тоже есть одно. Но большинство людей относится к этим украшениям на лице своей души крайне просто; они носят их так же легко, как крахмаленные рубашки, а я не ношу таких рубашек и, должно быть, поэтому – чувствую себя крайне неудобно с моим пятном. Одним словом – я хочу покаяться…»
«Начало Смуты. Но прежде чем совершилось это воцарение, Московское государство испытало страшное потрясение, поколебавшее самые глубокие его основы. Оно и дало первый и очень болезненный толчок движению новых понятий, недостававших государственному порядку, построенному угасшею династией. Это потрясение совершилось в первые годы XVII в. и известно в нашей историографии под именем Смуты или Смутных времен, по выражению Котошихина…»
«Сегодня утром я, развернув газету и пробегая от нечего делать отдел объявлений, наткнулся на такую публикацию: «Натурщица – прекрасно сложена, великолепное тело, предлагает художникам услуги по позированию». Хи-хи, – засмеялся я внутренне. – Знаем мы, какая ты натурщица. Такая же, как я художник… Потом я призадумался. Поехать, что ли? …»
«Илья Самойлович Бурмин служил старшим писцом в сиротском суде. Когда он овдовел, ему было около пятидесяти лет, а его дочке – семь. Сашенька была девочкой некрасивой, худенькой и малокровной; она плохо росла и так мало ела, что за обедом каждый раз приходилось ее стращать волком, трубочистом и городовым, Среди шума и кипучего движения большого города она напоминала те чахлые травинки, которые вырастают – бог весть каким образом – в расщелинах старых каменных построек…»