АРДИС
Все книги издательства АРДИСОбыкновенные дела
Студия АРДИС представляет повесть известного российского писателя Виктора Голявкина «Обыкновенные дела», рассказывающую об обыкновенном, нет! – необыкновенном шестилетнем мальчике Славе. Необыкновенный мальчик заслуживает восхищения. Да, и он так много знает и умеет, что его можно слушать с открытым ртом! И он очень хочет, чтобы его хвалили (и мама, и учитель), но взрослые этого почему-то не делают. А все из-за того, что, по их мнению, у него «ужасный характер» и он вечно попадает в разные истории. Да еще и приятеля Васю подбивает – то с уроков сбежать, то Славину бабушку подразнить… А что же другие? Вон их сколько, обыкновенных лентяев и шалопаев, хулиганов. Разве так уж хорошо быть обыкновенным мальчиком, ходить в школу, тихо сидеть на уроке и слушать учителя? Обычные школьники ходят в школу, когда не болеют, и у них обычные друзья. А ведь можно быть самым сильным и поколотить всех трусов и глупцов. Наверное, это здорово. И быть самым умелым тоже замечательно. Обычные мальчики становятся обычными взрослыми, ходят на работу и в магазин, хлопают дверями, ездят в лифте, моют посуду… Но, наверное, всем нам хотелось однажды стать необычными. А как бы изменилась наша жизнь? Но… нам это точно нужно? Большой мастер юмора Виктор Голявкин заставляет слушателей не только посмеяться над проделками и рассуждениями Славика, но и проникнуться симпатией к этому мальчику. Повесть включает три части – «Этот мальчик», «Обыкновенные дела», «Хорошие намерения». В оформлении использованы рисунки автора.
Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Выпуск 22. 1986-1989
«Исторические хроники с Николаем Сванидзе» – масштабный проект, посвященный общественной и политической жизни России в XX веке, охватывающий 80 лет нашей истории. Вместе с Ильей Репиным читатель входит в год 1913-й – для того чтобы дожить до года 1993-го, героем которого стал Борис Ельцин. Каждый год показан через жизнь и дела одного из наших известных, знаменитых или выдающихся соотечественников. В двадцать втором выпуске аудиосерии, записанном в студии «Ардис», рассказывается о событиях 1986-1989 годов, завершающем этапе существования СССР: Чернобыльской катастрофе, расцвете рок-музыки, перестройке и гласности, реабилитации жертв сталинских репрессий, противостоянии в Политбюро, шахтёрских забастовках, выводе войск из Афганистана. © Николай Сванидзе, Марина Сванидзе © & (Р) АРДИС® / Art Dictation Studio
Лия, или Шанс быть счастливой
Аудиостудия «Ардис» предлагает вашему вниманию роман Анель Ким «Лия, или Шанс быть счастливой». Своенравная Лия Мэдисон, всегда отвергавшая любое мужское внимание, встречает на своем пути красавца и успешного бизнесмена Максимилиана Фокстера. Между молодыми людьми вспыхивают чувства, однако тяжёлые воспоминания становятся для Лии настоящей преградой на пути к счастью. Макс поклялся, что любым способом завоюет сердце гордой и неприступной девушки. Но ему предстоит столкнуться с холодностью, безразличием и упрямством Лии, чьё сердце, казалось бы, невозможно смягчить. Ревность, злость и непонимание душат Макса с каждым днем всё сильнее. Удастся ли ему сломать все барьеры и добиться благосклонности Лии? Сможет ли упрямица побороть в себе все страхи и сомнения? Не упустит ли она свой шанс – шанс быть счастливой?
Размышления над причинами революции в России. Опыт восемнадцатого столетия
«Опыт восемнадцатого столетия» – часть не завершённой книги историка Андрея Зубова «Размышления над причинами революции в России». По мнению автора «русские государи, и Петр, и Екатерина Вторая, … вели себя совсем не как родители, любящие маленького ребенка, а как жестокие деспоты, этого ребенка использующие для нужд своих собственных, особенно Екатерина, для нужд упрочения своей власти. Для этого она раздаривала крестьян дворянам, чтобы дворяне были лояльны ей. … Это тот родитель, который посылает своих детей воровать или на панель, чтобы ему лучше было жить. Естественно, такие дети, когда осознают себя, начинают ненавидеть своего родителя. И это-то и сказалось и в пугачевском бунте, и в революциях 1905 и 1917-го». Пламенный Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву» написал … пророчество, показавшееся Пушкину «пошлым», «жеманным» и «чрезвычайно смешным», но нас, знающих, как оно сбылось в начале XX века, заставляющее содрогаться. «Не ведаете ли, любезные наши сограждане, коликая нам предстоит гибель, в коликой мы вращаемся опасности. Загрубелые все чувства рабов, и благим свободы мановением в движение не приходящие, тем укрепят и усовершенствуют внутреннее чувствование. Поток, загражденный в стремлении своем, тем сильнее становится, чем тверже находит противустояние. <…> Мы узрим окрест нас меч и отраву. Смерть и пожигание будет нам посул за нашу суровость и бесчеловечие. И чем медлительнее и упорнее мы были в разрешении их уз, тем стремительнее они будут в мщении своем. <…> Блюдитеся. <…> Неужели не будем мы толико мужественны в побеждении наших предрассуждений, в попрании нашего корыстолюбия и не освободим братию нашу из оков рабства и не восстановим природное всех равенство». Нравственный расчет за преступления дворян, принявших из рук Петра и Екатерины неправедный дар – «тела и души человеческие», – наступил в годы революции. Все богатства, собранные ими, были пожжены огнем, многие дворяне, часто лучшие, погибли, искупая своей кровью грехи предков, а сохранившие жизнь лишились отчизны, из которой их деды и прадеды не постыдились создать себе уютное поместье, поработив и обобрав своих братьев по крови и вере. Страшное пророчество Александра Радищева сбылось до деталей через 125 лет.
Дом имён
«Я привыкла к запаху смерти». Так начинается рассказ Клитемнестры о ее жизни после того, как ее покинул муж – Агамемнон, отправившийся завоевывать Трою. Бессмертный древнегреческий миф о троянском герое Агамемноне, о его неверной жене Клитемнестре, об их детях, чью судьбу определили необратимые поступки родителей, запечатлели две с лишним тысячи лет назад Эсхил, Софокл, Еврипид, и всю дальнейшую историю человечество пересказывало и переосмысляло эти судьбы и сюжеты. В романе «Дом имён» Колму Тойбину удалось и открыть совершенно новое звучание античной трагедии об Агамемноне, Клитемнестре, Ифигении, Электре и Оресте, и заполнить пробелы в классических жизнеописаниях этих героев, и придать их нерешаемым нравственным дилеммам современные оттенки и глубину, и написать захватывающий и жуткий детектив в древнегреческих декорациях. Тойбин ведет по коварным лабиринтам памяти, то лживой, то устрашающе честной, по тропам слов, которые можно трактовать пятью разными способами – а от выбора трактовки будет всякий раз зависеть чья-то жизнь, – и по следам всегда судьбоносных решений. Это история о том, как одно предательство влечет другое, как одно убийство обращается в цепь убийств, как осуждение и оправдание идут рука об руку. Пресса о книге Несчастья Агамемнона и его семейства рассмотрены в мировой литературе со всех сторон. Но Колму Тойбину удалось показать классическую трагедию в другом ракурсе. В своем новом романе он погружает читателя в ту часть истории, что происходит от убийства Ифигении до убийства Клитемнестры, вызывая отклик, весьма отличный от почтения перед аурой классицизма. Сочетание сдержанного стиля и острой наблюдательности уводит сюжет от оперной напыщенности к глубокой человеческой трагедии. Мэри Бирд Проза Тойбина совершенна и гипнотична. В его изложении ужасы греческой трагедии лишены сенсационности, и от этого они поражают еще сильнее. Тойбин выписывает портреты неумолимости и неизбежности – истинных героинь этой классической истории. Повествование спокойно и сурово и потому воздействует еще сильнее. Великолепный роман. The Providence Journal Тойбин изящно трансформирует греческую классическую историю о насилии в современную психологическую драму. New York magazine Опустошающая и человечная история, яростно, едва ли не завораживающе правдоподобная. The Guardian Истинный гигант среди рассказчиков, Тойбин швыряет нас в свой роман. И это шедевр. Daily Telegraph Античный «Карточный домик»… Подобно популярному сериалу, Тойбин показывает, что способна породить погоня за властью, успехом и славой. Irish Times Месть, предательство и страсть никогда не выйдут из моды. The Chicago Tribune Несмотря на то, что этой истории много веков, она не утратила своей актуальности. У Тойбина получился напряженный и очень современный рассказ о женщине, которая попала в ловушку собственных устремлений и политических ограничений, в которых приходилось действовать женщине. Столь широкий диапазон художественных возможностей Колм Тойбин являет впервые; его переходы от ужасного к безмятежному достойны сравнения с бессмертной греческой драматургией. Washington Post Экстраординарный новый роман… Внедряясь в греческую трагедию с поразительной ловкостью, Колм Тойбин обнаружил в известной мифологичной истории лакуны, в которые смог встроить собственную историю. Совершенно виртуозный роман. Тойбин поразительно мастерски работает в жестких античных рамках. Boston Globe
Анна Каренина
"Все смешалось в доме Облонских". Л.Н.Толстой "Анна Каренина" (1877) – бессмертное произведение Льва Толстого о человеческих страстях, одна из величайших историй любви в мировой литературе. В романе – судьбы разных женщин, таких разных, непохожих – Анны, Долли, Кити, – но единых в одном – страстном желании любить и быть любимой. Так действительно ли «все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему»?
Приключения барона Мюнхаузена
Книга немецкого эмигранта Рудольфа Эриха Распэ (1737-1794), повествующая о приключениях барона, вышла в свет в Англии в 1875 году. До нее по рукам ходила анонимная публикация, посвященная тому же историческому лицу. Герой ее выглядел персонажем крайне отрицательным – самодовольный прусский помещик, спесивый фанфарон, ограниченный враль. Распэ превратил Мюнхаузена в симпатягу, имя которого стало нарицательным. Между тем, барон – вполне реальная историческая личность. Иероним Карл Фридрих Мюнхаузен родился в Германии 11 мая 1720 года и дожил, несмотря на свои невероятные приключения, до 77 лет. Несколько лет он прослужил в русской армии, участвуя в войнах с турками. Уйдя в отставку, барон прославился как рассказчик необыкновенных историй и даже издал книгу «Руководство для весельчаков». Прижизненная слава рассказчика и выдумщика принесла Мюнхгаузену лишь одни огорчения и неприятности. Родственники, обвинив барона в том, что он опозорил их имя, отвернулись от него. Но он остался в литературе и в нашем сознании никогда не унывающим, веселым человеком.
Гениальность и помешательство
Почему одни люди восхищают своими способностями, даже гениальностью, а другие несут на себе крест слабоумия, пороков, преступлений? В своей работе Ломброзо прослеживает четкую связь между гениальностью и бессознательным состоянием человека, психическими аномалиями, воздействием на него окружающей среды и общества, рассматривает возникновение и развитие гениальности и слабоумия через призму биосоциологической теории. Книга адресуется психологам, философам, криминалистам и всем любознательным читателям.
Неточка Незванова
"Неточка Незванова" – повесть, написанная вскоре после «Белых ночей». Но в отличие от поэтических, хрупких ощущений города у героя «Белых ночей» здесь романтически заостренные петербургские контрасты, болезненно вошедшие в душу ребенка – девочки, превратившие ее жизнь в «странный, фантастический» «хаос», когда ее детское воображение не в силах справиться с реальностью этих контрастов.
Обыкновенная история
"Обыкновенная история" – блистательный дебют великого русского писателя Ивана Гончарова. Вот уже второе столетие она не перестает волновать и восхищать именно своей «обыкновенностью», вечно актуальным сюжетом о столкновении мечтаний, идеалов, юношеских надежд с обыденностью, с тем, что мы скрепя сердце называем «правдой жизни». Романтичный и несколько сентиментальный юноша Александр Адуев переезжает из провинции в Столицу, к своему дяде – человеку расчетливому и прагматичному. Молодой человек проходит по пути взросления, разбивая в кровь сердце, разочаровываясь в себе; в собственных представлениях о любви, дружбе, предназначении человека. И вот уж перед нами спокойный, «правильный», ничем не интересующийся господин с потухшим взором, но приличным состоянием. Какая, в сущности, обыкновенная история…