СОЮЗ
Все книги издательства СОЮЗАнглия и англичане. Сборник
В данном сборнике вас ждет аудиоверсия избранных эссе Джорджа Оруэлла в которых писатель, как всегда, без страха и оглядки на общепринятые стандарты высказывает свое мнение об описываемых событиях, особое внимание уделяя темам угнетения и социального неравенства, к которым он в той или иной мере всегда привлекал внимание общественности в своих романах. Еще одна книга этого талантливого автора подарит не только приятные минуты, но и даст тему для размышлений. Лев и Единорог. Социализм и английский гений 2:36:00 Лир, Толстой и шут 0:45:00 Политика и английский язык 0:36:00 Джеймс Бёрнем и революция менеджеров 1:01:00 Заметки о национализме 0:51:00 Моя страна, правая она или левая 0:14:35 Также не пропустите ранее вышедшие аудиокниги Джорджа Оруэлла: «Дорога на Уиган-пирс», «Скотный двор», «1984», «Да здравствует фикус!», «Славно, славно мы резвились», «Фунты лиха в Париже и Лондоне», «Глотнуть воздуха», «Англия и англичане», «Вспоминая Испанскую войну». Исполняет: Сергей Чонишвили © перевод Виктор Голышев ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – Правителями этого нового общества будут те, кто фактически контролирует средства производства: администраторы компаний, техники, бюрократы и военные, которых Бёрнем объединяет под именем «менеджеров» – Все исторические перемены в конечном счете сводятся к замене одного правящего класса другим. – Ленин – один из тех политиков, которые приобрели незаслуженную репутацию благодаря преждевременной смерти. – Чтобы уничтожить национальную культуру, требуется колоссальная катастрофа, такая, как длительное подчинение иностранному врагу – Дама в «роллс-ройсе» подрывает моральный дух сильнее, чем бомбардировки Геринга – Война – величайший стимул перемен. Она ускоряет все процессы, стирает незначительные различия, выводит реалии на поверхность. И самое главное – войн– доводит до сознания индивидуума, что он не вполне индивидуум. – Нация, приученная мыслить гедонистически, не может уцелеть среди народов, которые работают, как рабы, плодятся, как кролики, и главным своим занятием считают войну. – Называя страну демократической, мы ее хвалим; поэтому защитники любого режима настаивают на том, что он демократический. – Национализм не надо путать с патриотизмом. – Некоторые националисты недалеки от шизофрении – они живут в блаженных грезах о могуществе и завоеваниях в полном отрыве от реального мира. – Если вы ненавидите Россию и боитесь ее, если вы завидуете богатству и мощи Америки, если вы презираете евреев, если ощущаете свою неполноценность, сравнивая себя с британским правящим классом, вы не избавитесь от этих чувств просто путем размышлений.
Дни в Бирме
Британский холостяк Джон Флори ведет беззаботную праздную жизнь в колониальной Индии. Как и остальные представители «высшего класса» он проводит время за игрой в теннис, беспробудным пьянством и развлечениями с бесчисленными женщинами. Знакомство с молодой англичанкой и дружба с индийским врачом Верасвами заставляет его взглянуть на происходящее вокруг совсем другими глазами. Хронологически, «Дни в Бирме» – это первый роман Оруэлла. После четырех лет службы в колониальной Бирме офицером Имперской военной полиции он написал эту автобиографичную книгу, отразившую весь опыт тех непростых лет и послужившим в дальнейшем основанием для всей его оригинальной и чрезвычайно независимой жизненной позиции. Также не пропустите ранее вышедшие аудиокниги Джорджа Оруэлла: «Дорога на Уиган-пирс», «Скотный двор», «1984», «Да здравствует фикус!», «Славно, славно мы резвились», «Фунты лиха в Париже и Лондоне», «Глотнуть воздуха», «Англия и англичане», «Вспоминая Испанскую войну». Исполняет: Александр Клюквин © перевод Вера Домитеева ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – Нет, вы послушайте: «Ввиду того, что на данный момент состав клуба не включает лиц азиатского происхождения, и, принимая во внимание официально утвержденный регламент, согласно которому в Европейских клубах допускается прием членов из числа, как уроженцев Запада, так и жителей Востока, возникает необходимость рассмотреть возможность подобной практики в Кьяктаде. Вопрос будет предложен для обсуждения на ближайшем общем собрании. С одной стороны, здесь может быть указано…». Ну, хватит этой мути, полстрочки не напишет, без приступа словесного поноса. Ясно – хочет порушить наши правила и протащить сюда негритоса. Какого-нибудь уважаемого доктора Верасвами-Вшивотами. Вот бы уважил-то? Рассядется тут черномазый и будет в нос тебе чесноком вонять. Черт, не могу! Нам надо стеной встать, едино – всей командой придавить эту заразу. Что скажешь, Вестфилд? Флори? – Нет, уж известно, сколь мы, болтливые индийские британцы, надоедливы. Да, надоедливы. Что делать? Во всех нас поселяется какой-то бес, вопреки рассудку не дающий захлопнуть рот. Масса накопленных воспоминаний тяготит, и мы все говорим, пытаясь поделиться ими, и почему-то это никогда не удается, – цена нашего пребывания здесь. Вечный наш крест. – Страшный был удар, сэр! Большой идол упал в храме буддистов прямо на голову сатханабанга, буддийского епископа, мадам, а это, как говорят бирманцы, плохой знак: рис не уродится и скот ящуром заболеет. А первое землетрясение я помню, когда еще служил тут в клубе чокрой, когда сахиб майор Маклеган под стол упал и клялся, что пить бросит навеки, – он сразу и не понял, что землю затрясло. Тогда еще рухнувшей кровлей двух коров насмерть придавило…
Жизнь-копейка. Маяк
Эта книга станет настоящим подарком для тех, кто ни дня не может прожить без моря. Сборник рассказов «итальянского Жюля Верна» – Эмилио Сальгари, с головой погрузит вас в океанские волны и затянет в водоворот авантюрных приключений. В сборник вошли рассказы: Маяк Жизнь-копейка Исполняет: Александр Бордуков ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – Одним из самых опасных пунктов в этих водах считается так называемый Песчаный остров. Дело в том, что тут чрезвычайно сильны морские течения, особенно яростны волны, вечно штурмующие несчастные берега, размывающие их, отрывающие от них кусок за куском. Когда-то, по какому-то капризу, море создало огромную песчаную отмель, получившую название Песчаного острова. – Незадолго до наступления пасхальной недели море словно обезумело. Через два дня волны оторвали от берега большой кусок, отделив теперь от острова ту часть, где стоял маяк, узким проливом. Цементный фундамент оказался совершенно обнаженным. Как-то остановились старые часы, с давнего времени висевшие в маяке. – И, если европеец смотрит на жизнь в Адене как на мучение, арабы и особенно негры отлично там себя чувствуют. Но нельзя сказать, чтобы этот люд пользовался особой популярностью: везде и всюду о жителях Адена отзываются как об отбросах человечества. Нигде не найдете вы такого отчаянного сброда, таких подозрительных личностей. – Акула, подплыв сравнительно медленно к неистово барахтавшемуся Фетви, с расстояния приблизительно в десять метров стрелой ринулась на негра, широко разинув пасть. Фетви зорко следил за каждым движением страшного врага и, улучив момент, юркнул в сторону. Акула, разогнавшись, не могла быстро свернуть за ним. Пользуясь этим, негр как-то собрался в комок, а потом сразу выпрямился, словно разжатая пружина, и его голые пятки с силой ударили по рылу акулы.
Лепестки роз
Теодор Адамович Шумовский – лингвист, востоковед, арабист, кандидат филологических и доктор исторических наук, поэт – человек удивительной и непростой судьбы. В числе одного из его главных творческих и научных свершений называют первый в России поэтический перевод Корана. Но есть еще одно, возможно менее известное, но от этого не менее важное достижение. Теодор Адамович Шумовский вернул нам творчество выдающегося средневекового поэта Атааллаха Аррани, жившего в ХIV-ХV веках второго тысячелетия нашей эры. Аррани был открыт Т.А. Шумовским в 1936 году, когда он, будучи студентом, приехал на каникулы в родной город Шамаху, где вновь и вновь бродил по любимым местам пока не оказался у полуразрушенной мечети, в полуподвальном помещении которой неожиданно для себя нашел стопку бумаг, аккуратно перевязанную шнурком. Это оказался сборник стихотворений неизвестного поэта Атааллаха Аррани. «Атааллах, прозываемый Ширвани, я родом из Аррана, поэт и ученый Ширвана, сказал, когда ему повелело сердце…Много сочинителей, сложили помногу книг, изучаемых многими поколениями. Я, один из сыновей благословенной столицы поэтов, сложил всего одну книгу, которую прочтет ли хоть одно поколение». Строчки завораживали, словно приглашая притронуться к таинственной старине. За полтора года – с конца 1936 по 1938 годы Шумовскому удалось перевести большую часть трудов ширванского поэта. Но, в 1938 году, после ареста по ложному обвинению, сборник стихов Аррани и листки перевода с остальными книгами и конспектами бесследно исчезли. "Отчаяние не созидает. Кто хочет достигнуть своей цели, не должен позволять бесполезным чувствам торжествовать над разумом. Я решил восстановить «Лепестки» своей памятью, – вспоминал ученый. – Лучше всего я запоминаю, когда запишу, после этого мне уже не надо смотреть в записанное, чтобы его восстановить». Не нужно говорить, какой ценой это было достигнуто; здесь важен только результат, когда творение древнего ширванского поэта выходит ко всем ценителям и знатокам прекрасного, живущим в сегодняшнем мире. «Я мечтал об этом тридцать пять лет. Эту мечту я смог сберечь и тогда, когда моя земная тропа скользила над бездной… И, если эти лепестки золотой розы поэзии, сохранившие свою свежесть в течение пяти веков, станут спутниками души и переживаний разных людей во всем мире, это будет лучшей наградой труду переводчика". Т. А. Шумовский Теперь у вас есть возможность познакомиться с аудиоверсией этих удивительных произведений. Исполняет: Вениамин Смехов © перевод Т.А. Шумовский (наследники) ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ Использованы материалы сайта: https://news.day.az * Виноградная гроздь, осенённая первым пушком, Соловьиная песня над первым весенним цветком, Серебристые капли ночной ароматной росы — Это всё о тебе говорит мне своим языком. * Плыть, к тебе одной спеша! Жить, тобой одной дыша! Ты сама ещё не знаешь, До чего ты хороша. * Полузакрыв глаза, прильни, подруга, Дай захлебнуться в губ твоих вине! Мы через губы изопьем друг друга, Я растворюсь в тебе и ты во мне. * Едва коснувшись моего огня, Она пылает вся, как светоч дня. Остановись мгновенье, ты прекрасно! И ты в других переживёшь меня. * Мы в старости – наложники тепла: Теплом ласкаем дряхлые тела – Не потому ль, что молодость когда-то Нас поцелуем трепетным ожгла? * Не взыскан Аррани был жизненным уютом, Он парием мужал у лет своих в руках. Превратности судьбы его сжимали спрутом. Он, смертный человек, принадлежит минутам, Но созданное им останется в веках.
Щелкунчик
Когда гости расходятся по домам, игрушки на рождественской елке оживают. И тогда начинается настоящее волшебство. Щелкунчик вступает в неравную схватку с Мышиным королем и его бесчисленным войском, а отважная девочка Мари без раздумий спешит к нему на помощь. Насладитесь еще раз этой самой новогодней и прекрасной сказкой Эрнста Теодора Амадея Гофмана о любви и отваге в исполнении Александра Владимировича Клюквина. Исполняет: Александр Клюквин перевод Александра Соколовского ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – Золотые и серебряные яблочки, конфеты, обсахаренный миндаль, и великое множество различных лакомств унизывали ветви стоявшей посередине елки. Но всего лучше и красивее горели между ветвями маленькие свечи, точно разноцветные звездочки, и, казалось, приглашали детей скорее полакомиться висевшими на ней цветами и плодами. А какие прекрасные подарки были разложены под елкой – трудно и описать! Для Мари были приготовлены нарядные куколки, ящички с полным кукольным хозяйством, но больше всего ее обрадовало шелковое платьице с бантами из разноцветных лент, висевшее на одной из ветвей, так что Мари могла любоваться им со всех сторон. – Мыши толкались, суетились, бегали целыми толпами, и наконец, к величайшему изумлению Мари, начали становиться в правильные ряды в таком же порядке, в каком Фриц расставлял своих солдат, когда они готовились к сражению. Мари это показалось очень забавным, потому что она вовсе не боялась мышей, как это делают иные дети, и прежний страх ее уже начал было проходить совсем, как вдруг раздался резкий и громкий писк, от которого холод пробежал у Мари по жилам. – Бей походный марш, барабанщик! – громко крикнул Щелкунчик, и в тот же миг барабанщик начал выбивать такую сильную дробь, что задрожали стекла в шкафу. Затем внутри его что-то застучало, задвигалось, и Мари увидела, что крышки ящиков, в которых были расквартированы войска Фрица, отворились, и солдаты, торопясь и толкая друг друга, впопыхах стали прыгать с верхней полки на пол, строясь там в правильные ряды.
Японские сказки
Япония самая загадочная и непонятная для европейцев страна мира. Для того, чтобы лучше понять древние традиции, обычаи и философию этой великой державы нам на помощь, кроме многочисленных лекций, туристических пособий и советов бывалых путешественников, придут сказки. Ведь именно в них отражается вся вековая мудрость японского народа, особенности быта, характера и даже одежды. Поэтичные, оригинальные, неординарные сюжеты японских сказок погрузят в особый мир и атмосферу и будут интересны и познавательны не только детям, но и их родителям. Краб и обезьяна 0:05:40 Воробей с обрезанным языком 0:08:31 Про человека, который заставлял цвести засохшие деревья 0:09:36 Момотаро – персиковый мальчик 0:12:47 Щебенник 0:09:04 Заколдованная принцесса 0:04:44 Диковинный чайник 0:03:34 Мальчик-богатырь Кин-Таро 0:04:28 Японские дети 0:05:09 Светлячок 0:04:13 Исполняет: Александр Бордуков ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – В старые годы жили-были в глуши высоких гор старики муж и жена. Не походили они друг на друга, – муж был добрый, хороший человек, а у жены был злобный, завистливый характер, – вот и ссорились, и перекорялись они между собою да на том и состарились. Раз сидел старик, по обыкновению, перед своей хибаркой и видит вдруг – ворона преследует одного воробушка. Жалобно пикает воробушек, а ворона бьет своими страшными крыльями и готова вот-вот клюнуть своим страшным носом несчастную птичку. Вот старик подбежал к ним и отогнал злую ворону. Потом старик заботливо поднял воробушка и осторожно понес его домой. Сердчишко билось у воробья, и весь он дрожал, так что старик всячески уговаривал его из сострадания, отнес его домой и посадил в клетку, и воробушек скоро пришел в себя и поправился… – Много-много лет тому назад жили-были в одном селении старик да старуха японцы. Хорошие люди были они, а так как боги не дали им детей, то всю любовь они обратили на свою маленькую собачку. Они ласкали и холили ее, и собака понимала это и так к ним привязана была, что ни на шаг от них не отходила. Работал раз японец в саду, и когда он опустил кирку, чтобы пот со лба утереть, заметил он, что его собачка в траве что-то нюхает и царапает лапами землю, потом бросилась с лаем к нему, снова отбежала на то место и давай его скрести… И повторяла она это несколько раз, так что японец, наконец, поднял кирку и подошел к собаке. А собачка-то лает, танцует на задних лапках; – радуется, что и японец, и японка смеются над ней… Ударил японец киркой по тому месту раз, другой, – и что же? Вдруг что-то звонко звякнуло под острием кирки, и из-под земли блеснула целая груда старинных золотых монет. – Много-много лет тому назад жили в одной деревне старик-японец со своей женой. Хоть и бедствовали они, но все-же могли бы жить бедные люди счастливо, если бы только у них были дети. Вот так-то и жили они в полном одиночестве и до того скорбели, что даже соседи разделяли их горе и старались всячески утешить их. И случилось раз, что пошла старуха-японка на реку. А день был солнечный, и река с великим шумом катила свои воды через камни… Достала японка платье да белье и стала усердно полоскать их в реке. И так она занялась своим делом, что и не заметила, как огромный, прекрасный персик внезапно подплыл к ней по воде… Старушка поспешно схватила его. Такие чудные, спелые персики попадались редко, – круглый, наливной, он, казалось, испускал розовое сияние от себя на солнце. Вернулась она домой и отнесла мужу найденный персик,– пусть и старик полакомится… Обрадовался и тот находке, поскорее достал нож и осторожно разрезал персик на две равные части, – и что же случилось тогда!
Убийство на Кейзерграхт
Лучший рецепт от хандры и тревоги – ироничные, интеллектуальные и оригинальные детективы Франка Хеллера. Погрузитесь в водоворот таинственных и загадочных событий вместе с аудиокнигой «Убийство на Кейзерграхт и другие рассказы», и вы не сможете остановиться, пока не дослушаете ее до конца. Замысловатые детективные истории, увлекательные приключения и таинственные аферы, отвлекут вас от повседневных проблем и забот не хуже, чем бокал хорошего вина. Убийство на Кейзерграхт 0:35:00 Волшебный прут 0:45:00 История с ключом 0:53:00 Предложение и спрос 0:36:00 Случай шизофрении 0:55:00 Исполняет: Александр Бордуков Перевод: Елена Благовещенская, София Кублицкая-Пиоттух ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – Разгадка? – спросил доктор Циммертюр, наклонившись над стаканом освежающего грога из виски. – Разгадка заключается в том, что мне всегда хронически не везло на бегах. Я играю с тех пор, как помню себя, и всегда проигрываю. Такова моя участь в этой жизни. Во всяком случае вы поймете мое удивление, господа, и зависть, когда семь-восемь лет тому назад одна банкирская фирма, по имени «Бейтендейк и KR», обосновалась недалеко отсюда в Гааге и гарантировала всем своим клиентам десять процентов в месяц на их вклады. Заметьте себе, в месяц! Сто двадцать процентов в год! Но каким образом эта фирма собиралась наживать свои деньги? Игрой на бегах во всем мире. – Не бойтесь говорить начистоту. Если бы вы знали, чего только мне не приходилось выслушивать в этой комнате! Смотрите на меня как на исповедника или, еще лучше, как на врача. Вспомните! Покупатель был недоволен чем-нибудь? – Не думаю. – Вы должны понять, что я не в силах помочь вам, если вы не захотите помочь мне. – И опять его взгляд устремился в угол комнаты. Из-за книжных полок виднелся небольшой кусок дубовой панели. Что это? Действительно дубовая панель? Доктор стал думать с интенсивностью одержимого. Если это не дубовая панель, так что же такое? С быстротой молнии он мысленно представил целый ряд возможностей и остановился на одной из них.
Рождественская песнь
Какие только чудеса не случаются в канун Рождества. Вот и с самым известным английским скрягой Скруджем произошло самое настоящее волшебство. Ну а как еще объяснить то, что на дух не переносящий даже одного лишь упоминания о празднике брюзга, вдруг настолько проникся рождественским настроением, что стал самым милым и добрым человеком Лондона, а может быть даже и всей Англии. Исполняет: Александр Клюквин © перевод Т. Озерская (наследники) ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – И вот однажды – и притом не когда-нибудь, а в самый сочельник, – старик Скрудж корпел у себя в конторе над счетными книгами. Была холодная, унылая погода, да к тому же еще туман, и Скрудж слышал, как за окном прохожие сновали взад и вперед, громко топая по тротуару, отдуваясь и колотя себя по бокам, чтобы согреться. Городские часы на колокольне только что пробили три, но становилось уже темно, да в тот день и с утра все, и огоньки свечей, затеплившихся в окнах контор, ложились багровыми мазками на темную завесу тумана – такую плотную, что, казалось, ее можно пощупать рукой. Туман заползал в каждую щель, просачивался в каждую замочную скважину, и даже в этом тесном дворе дома напротив, едва различимые за густой грязно-серой пеленой, были похожи на призраки. Глядя на клубы тумана, спускавшиеся все ниже и ниже, скрывая от глаз все предметы, можно было подумать, что сама Природа открыла где-то по соседству пивоварню и варит себе пиво к празднику. – -Кто вы, сэр? – спросил Скрудж. – Не тот ли вы Дух, появление которого было мне предсказано? – Да, это я. Голос Духа звучал мягко, даже нежно, и так тихо, словно долетал откуда-то издалека, хотя Дух стоял рядом. – Кто вы или что вы такое? – спросил Скрудж. – Я – Святочный Дух Прошлых Лет. – Каких прошлых? Очень давних? – осведомился Скрудж, приглядываясь к этому карлику. – Нет, на твоей памяти. Скруджу вдруг нестерпимо захотелось, чтобы Дух надел свой головной убор. Почему возникло у него такое желание, Скрудж, вероятно, и сам не смог бы объяснить, если бы это потребовалось, но так или иначе он попросил Привидение надеть колпак. – Как! – вскричал Дух. – Ты хочешь своими нечистыми руками погасить благой свет, который я излучаю? Тебе мало того, что ты – один из тех, чьи пагубные страсти создали эту гасилку и вынудили меня год за годом носить ее, надвинув на самые глаза! Скрудж как можно почтительнее заверил Духа, что он не имел ни малейшего намерения его обидеть и, насколько ему известно, никогда и ни при каких обстоятельствах не мог принуждать его к ношению колпака. Затем он позволил себе осведомиться, что привело Духа к нему. – Забота о твоем благе, – ответствовал Дух. Скрудж сказал, что очень ему обязан, а сам подумал, что не мешали бы ему лучше спать по ночам, – вот это было бы благо. Как видно, Дух услышал его мысли, так как тотчас сказал: – О твоем спасении, в таком случае. Берегись! С этими словами он протянул к Скруджу свою сильную руку и легко взял его за локоть. – Его слова тронули Скруджа! Такая нелепая фантазия дала повод к новому взрыву смеха, но хозяину по причине его на редкость добродушного нрава было совершенно все равно, над кем смеются гости, лишь бы они веселились от души, и, стремясь поддержать их в этом настроении, он с довольным видом пустил вкруговую бутылку вина. Напившись чая, решили заняться музыкой. В этом семействе музыка была в чести, и когда там принимались распевать песни на два, а то и на три голоса с хором, можете мне поверить, что исполняли их со знанием дела. Особенно отличался мистер Топпер, который очень усердно гудел басом, и при том без особой даже натуги, так что лицо у него не багровело и на лбу не надувались жилы. Племянница Скруджа недурно играла на арфе и в числе прочих музыкальных пьес исполнила одну простенькую песенку (совсем пустячок, вы бы через две минуты уже могли ее насвистать), которую певала когда-то одна маленькая девочка, та, что приехала однажды вечером, чтобы увезти Скруджа из пансиона. Это воспоминание воскресил в душе Скруджа Дух Прошлых Святок, и теперь, когда Скрудж услыхал знакомую мелодию, картины былого снова ожили в его памяти. Скрудж слушал, и сердце его смягчалось все более и более, и ему уже казалось, что, внимай он чаще этим звукам в давно минувшие годы, и, быть может, он всегда стремился бы только к добру на счастье себе и людям, и не пришлось бы духу Джейкоба Марли вставать из могилы.
Из дел Тайной канцелярии
Аудиоверсии одиннадцати очерков, представленных в аудиокниге «Из дел тайной канцелярии», рассказывают о судебной практике тайных розыскных учреждений по делам об оскорблении царского достоинства и чести, и по времени охватывают целое столетие. Мы познакомимся с материалами следствия времен царствования Петра Великого, Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны, Екатерины II и, наконец, Павла I. Все они, благодаря описанию в действительности происходивших событий, правдиво и без прикрас, характеризуют свою эпоху и дают представление о жизни и взглядах наших предков. Надо сказать, что некоторые из этих взглядов и убеждений, сегодня кажутся нам бесчеловечными и жестокими, но для своего времени они были обыденны и никого не удивляли. Например, жесточайшие пытки, которые практиковались в России для получения нужных показаний, были узаконены приказом царя Алексея Михайловича, который вовсе не был жестоким государем, а наоборот,– заслужил у современников прозвище «тишайший». Пытки были обычной принадлежностью каждого судебного следствия и допроса, а показаниям, полученным в результате этих истязаний, придавали юридическую силу и подобный способ добиваться истины был одобряем всеми без исключения. Даже Петр Великий, более прогрессивный по взглядам и убеждениям, чем его современники и тот поддерживал идею пыток и Преображенский Приказ день и ночь беспрестанно оглашался стонами пытаемых и наказуемых. Вот лишь один из примеров, характеризующий ту эпоху. Князь Федор Юрьевич Ромодановский повздорил как-то с Яковом Брюсом и обидел его. Брюс немедленно пожаловался Петру, и государь, заступаясь за него, написал Ромодановскому: «Полно тебе с Ивашкою (т. е. пьянством) знаться – быть от него роже драной»…Ромодановский ответил Петру: «Некогда нам с Ивашкою знаться – беспрестанно в кровях омываемся»… Этим он указывал на свою трудную должность начальника Преображенского Приказа, где ему ежедневно приходилось пытать и допрашивать множество людей. В аудиокниге вас ждут следующие рассказы из дел Тайной канцелярии. Историческое введение 0:19:00 Как кочетковский поп видел Петра Великого 0:12:19 Корабельный столяр и «Анна Ивановна» 0:08:14 О поручике, принуждавшем пить за здоровье императрицы 0:10:03 Не кстати памятливая баба 0:13:05 Легенда о Петре Великом и о воре 0:11:25 Не розняли – кто виноват? 0:08:24 Колодник, рассказывающий, что Петр II жив 0:06:44 Беглый гусар Штырской, завоеватель Российской империи 0:03:48 Князь Потемкин – фальшивый монетчик 0:08:40 Битый капрал и бабье царство 0:10:10 Хохлы-просители при Павле I 0:11:55 Исполняет: Александр Бордуков ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – За обед сели чин-чином; радушная полковница-воеводша усердно угощала гостей; игумен и протопоп, сидевшие на первых местах, завели разговор о епархиальных делах, кабацкие бургомистры о винном торге, а ратушские бургомистры пустились с воеводою обсуждать дела администрации. Двое молодых военных занялись разговорами с барышнями – дочками воеводы. Прапорщик скоро овладел вниманием старшей дочки-красавицы, что взорвало поручика «морского флота», большого кутилу и забияку, который надеялся совершенно затмить своим блеском прапорщика. – В обширной людской застольной дома князя Степана Барятинского собралась его многочисленная дворня и, пользуясь отсутствием хозяев, подняла пир горой. Из княжеских погребов натащили пива и наливок, из кухни принесли жаренаго и варенаго на закуску и, истребляя барское добро, загуторила дворня – душа на распашку! Забренчала балалайка, которую принес дворник, ради потехи, и подвыпивший лакей в княжеской ливрее пустился откалывать трепака со смазливенькой горничной, плававшей, подбоченясь и помахивая платочком «во белой руке». – В решениях своих на эти доклады императрица поступала с удивительною добротою сердечною и духом прощения, если дело только касалось сплетен и злословия лично о ней, а не затрагивало каких-нибудь важных и щекотливых государственных событий, и предприятий. Решение императрицы Екатерины II по этому делу поражает сильным контрастом с решениями всех предыдущих дел, возникших в печальное время существования Преображенского приказа и тайной розыскных дел канцелярии; – Екатерина II приказала дворового человека из крепости освободить и возвратить его помещику, князю Степану Барятинскому, которому посоветовала не держать при себе в Москве этого болтуна.
Приключения Фрица Стагарта
Разрешите представить – Фриц Стагарт. Немецкий аристократ, а по совместительству талантливый сыщик. Достойный конкурент Шерлока Холмса и Ната Пинкертона. На его счету не один десяток раскрытых преступлений, а все благодаря его особому подходу к расследованию и аналитическому складу ума. В этой аудиокниге вас ждет рассказ о расследовании нашумевшего дела под кодовым названием «Тайна одной ночи». Исполняет: Александр Бордуков ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ – Когда граф в замке, он большею частью проводит свое время там, наверху. Когда он уезжает в Рим, всем запрещено подниматься по лестнице. Я не любопытна и поэтому я очень довольна, что остаюсь одна. Поведение его друга очень странно. Сначала он вел себя совершенно так же цинично, как и мой муж, но затем, через несколько дней, он начала выказывать себя джентльменом. С тех пор, как мы приехали в замок, я уже совершила несколько небольших прогулок в его обществе. Он предупредителен, вежлив, тактичен, все его обращение со мной полно уважения и преданности ко мне. – Что указывает на присутствие женщины, – продолжал мой друг. – Судя по следам, всего было три или четыре человека, так что, значит, в убийстве принимали участие несколько человек. Благодаря этому обстоятельству открывается поле для новых предположений. Прежде всего, я должен обстоятельно ознакомиться с частной жизнью моего друга. Для этой цели я получил от полиции корреспонденцию барона. – Удивляюсь, что могло привести к самоубийству этого человека? – спросил я. – Во всяком случае, существует связь между его самоубийством и самообвинением его жены. Стагарт ничего не отвечал. Он опустился на землю и начал ее внимательнейшим образом осматривать, почти приложив лицо к самой земле.