«… Лорд Гленарван начал с того, с чего привык начинать всюду, где бы ни появлялся: водрузил на горе флаг и сказал по-английски: – Этот остров… мой немножко будет. Произошло недоразумение. Эфиопы, не понимавшие никакого языка, кроме своего, из флага сделали себе штаны. Тогда лорд стал пороть эфиопов под пальмами, а перепоров всех, вступил в переговоры с Сизи-Бузи и от последнего узнал, что этот остров – его, Сизин-Бузин, и «флаг не надо». …»
«… Больной задышал, и доктору показалось, что в амбулатории заиграл граммофон. – Ого! – воскликнул доктор. – Здорово! Температура как? – Градусов 70, – ответил больной, кашляя доктору на халат. …»
«…Сил никаких моих нету. Наменял на штрафы мелочи и поехал на «А», шесть кругов проездил – кондукторша пристала: «Куда вы, гражданин, едете?» – «К чертовой матери, – говорю, – еду». В сам деле, куды еду? Никуды. В половину первого в парк поехали. В парке и ночевал. Холодина. …»
«Диковинный сон… Будто бы в царстве теней, над входом в которое мерцает неугасимая лампада с надписью «Мертвые души», шутник сатана открыл двери. Зашевелилось мертвое царство, и потянулась из него бесконечная вереница. Манилов в шубе на больших медведях, Ноздрев в чужом экипаже, Держиморда на пожарной трубе, Селифан, Петрушка, Фетинья… А самым последним тронулся он – Павел Иванович Чичиков в знаменитой своей бричке. И двинулась вся ватага на Советскую Русь, и произошли в ней тогда изумительные происшествия. А какие – тому следуют пункты…»
В «Дьяволиаде» показан гоголевский «маленький человек», ставший жертвой набирающей обороты современной бюрократической машины, причем столкновение Короткова с этой машиной в помутненном сознании уволенного делопроизводителя превращается в столкновение с неодолимой дьявольской силой.
Уникальная повесть Михаила Булгакова, которая раскрывает важную, но не всем известную сторону жизни автора – молодого врача, и, одновременно, пациента, пристрастившегося к дозам морфина и пытающегося вырваться из наркотического плена. Булгакову удалось пугающе подробно описать ощущения морфиниста, всю глубину отчаяния и бесконечную надежду на освобождение от разрушающей зависимости.
«… – Ах, боже мой, – шепнул Тугай и заторопился. Он огляделся кругом и прежде всего взял со стола очки и надел их. Но теперь они мало изменили князя. Глаза его косили, как у Хана на полотне, и белел в них лишь легкий огонь отчаянной созревшей мысли. …»
Ольге жилось совсем несладко. Посудите сами – мама-учительница да еще две тетушки воспитывали ее без перерыва на обед. То есть и во время обеда норовили внушить разумное, доброе, вечное, и во время завтрака, и за ужином тоже. Больше всего они боялись, что она влюбится, а там уж наверняка произойдет что-нибудь страшное. Вот только пожилые родственницы не учли, что обычно чего боишься, то и случается. Последствия Ольгиного романа им даже и не снились…
В настоящее сборник произведений Л.Н.Толстого включена «Исповедь» (1879-1882), излагающая в художественной форме идеи толстовства и при жизни писателя запрещенная в России духовной цензурой, а также повести и рассказы разных лет. Исповедь Утро помещика Кавказский пленник После бала Сила детства Ходынка Что я видел во сне Ягоды
`Любовь красивая заключается в любви самого чувства и его выражения... Люди, которые любят красивой любовью, очень мало заботятся о взаимности, как об обстоятельстве, не имеющем никакого влияния на красоту и приятность чувства`.