Русская классика
Различные книги в жанре Русская классикаВешний снег
«Разделяя участь немногих неудачников, Разумовы вынуждены были жить в Шувалове на даче, несмотря на суровую зиму. Нижний этаж дачного флигеля, где они жили, выходил террасой в крошечный садик, отгороженный от улицы дощатою изгородью; от узкой калитки к крыльцу вела неширокая тропинка, проложенная в сугробах снега…»
Сорочинская ярмарка с иллюстрациями Геннадия Спирина
Геннадий Константинович Спирин – художник, чьи узнаваемые иллюстрации давно стали классикой. Геннадий Константинович окончил Суриковское художественное училище и Московский институт искусств имени Строганова. Его работы украшают множество изданий самых известных авторов – от Льва Николаевича Толстого до Антона Павловича Чехова – и любимы по всему миру. «Сорочинская ярмарка» – прекрасный пример тонкого вкуса художника, которому удалось передать атмосферу произведения Николая Васильевича Гоголя и в то же время проявить свой уникальный талант.
Грамматика любви
Рассказы, вошедшие в этот сборник, объединены «главными темами» бунинской прозы – темами, к которым великий писатель возвращался на протяжении всей своей жизни. Русская деревня начала ХХ века, с ее нищетой и безнадежностью, – и далекие, экзотические страны, сожженные южным солнцем. Красота и поэтичность природы – и тайные, темные глубины человеческого разума и сердца. Ну и, конечно же, тема, в которой Бунину не было равных в отечественной литературе и с которой ассоциируется его имя у многих поколений читателей: любовь. Любовь драматичная, трагичная, которая для героев и героинь Бунина, воистину, «крепка как смерть»… © И.А. Бунин, наследники, 2018 © & ℗ ООО «Издательство АСТ», «Аудиокнига», 2022
Убитая чайка
«Минувшим летом мы жили на берегу южного моря небольшой, дружной компанией. Самым интересным членом нашей колонии, по моему мнению, была шестнадцатилетняя Наденька, девушка, только что окончившая гимназию. Она переживала счастливейший период юности – начало тайных нежных грёз, зарю веры в человечество, в науку и искусство; она вынашивала в себе зародыш любви к ближнему, она стремилась к чему-то, что называла „хорошим и светлым“, она прислушивалась к голосам жизни, и тайна жизни останавливала её внимание…»
Клещ
«Въ большомъ кабинетѣ, на длинномъ и широкомъ диванѣ, покоился всѣмъ своимъ довольно пространнымъ тѣломъ Родіонъ Андреевичъ Гончуковъ, мужчина лѣтъ сорока, съ необыкновенно свѣжимъ, розовымъ цвѣтомъ лица, выдавшимися впередъ носомъ и верхнею челюстью, задумчивыми голубовато-сѣрыми глазами, и густыми каштановыми волосами…» Произведение дается в дореформенном алфавите.
Соловей
«На днях я рылся в бумажном мусоре, отыскивая какой-то неважный документ, и – вот – нашел эту фотографическую группу, которая лет уже девять как не попадалась мне на глаза, и я о ней забыл окончательно. Почему-то теперь, глядя на нее, я вздохнул так глубоко, так нежно и так грустно…»
Король, дама, валет
Читает Дарья Мороз! Пожилой богатый коммерсант Курт Драйер искренне влюблен в свою жену Марту, юную красавицу с серьезным лицом и холодным взглядом. Он абсолютно уверен, что та отвечает ему взаимностью, но на самом деле Марту интересуют лишь его деньги. Возвращаясь с женой из Тироля в родной Берлин, Драйер заезжает к своей кузине и обещает «пристроить» её сына Франца. В Берлине он всячески старается быть заботливым и отзывчивым «дядюшкой». В то же время небогатый провинциальный юноша немедленно влюбляется в роскошную Марту, а та решает использовать его для достижения своих целей. Следуя классической фабуле бульварного любовного романа, Набоков создает сложное психологическое, социальное и философское произведение. © First published in 1928 Copyright © 1968, Dmitri Nabokov All rights reserved © А. Бабиков, редакторская заметка, примечания, перевод отрывка, 2021 © А. Бондаренко, Д. Черногаев, художественное оформление, макет, 2021 © Издательство CORPUS ® © & ℗ ООО «Издательство АСТ», «Аудиокнига», 2021
На поле жизни
«Сегодня Анна Александровна весь день в каком-то повышенном настроении. С раннего утра, как только она развернула газету и прочла сообщение о начале войны, нервы её натянулись, и сердце в тревоге забилось. Она быстро прочла все телеграммы, допила чай и, поспешно одевшись, отправилась на работу в одиннадцатую палату. В длинном полутёмном коридоре нижнего этажа, где размещались квартиры служащих при больнице, она повстречалась с фельдшерицей Гривиной и, издали заметив её тонкую фигуру с перетянутой талией, крикнула: – Аглая Степановна! Война!.. Читали?..»
Препятствие
«Когда мы проходили длинным коридором, из-за полуотворенной двери одной комнаты за нами все время следили беспокойные и злые глаза. Я чувствовал этот взор на себе, и мне было неловко. Но лишь только мы поравнялись с этой комнатой, подглядывавший за нами человек поспешно отскочил от двери, и слышно было, как он ушел вглубь, к противоположной стене. Доктор, кивая на дверь, сказал мне…»