Русская классика
Различные книги в жанре Русская классикаНеупиваемая чаша. Повести и рассказы
В книгу вошли повести и рассказы замечательного русского писателя И.С. Шмелева (1873-1950), написанные прекрасным слогом и проникнутые верой и любовью к России.
Островитяне
«…Первое время, случалось, миссис Дьюли сходила с рельс и пыталась в неположенный день сесть к викарию на колени или заняться благотворительностью в неурочное время. …»
После 12 ночи. Барышня из старого дома
Два рассказа из жизни “падших” женщин В творчестве Измайлова проявлен интерес к «сумеречной» стороне жизни горожан начала 20 века. Александр Алексеевич Измайлов – русский писатель, петербургский беллетрист, один из видных литературных критиков своего времени. Сын священника. Окончил курс в Санкт-Петербургской духовной академии. С 1895 г. (частью под псевдонимом Смоленский) напечатал множество рассказов, повестей и стихотворений в «Живописном Обозрении», Деятельное участие принимал также в «Театре и Искусстве». Блестящий пародист (сборники «Осиновый кол» и «Кривое зеркало»). Прочитано по – Рассказы Мираж на болоте. Теперь, когда ее нет. Барышня из старого дома Измайлов А. А. —"Польза" В. Антик и К° , 1914 – 92 с. В оформлении использован фрагмент работы – Alfred Stevens (1823–1906) La Parisienne japonaise 1872
Последние Горбатовы
На историческую сцену вступает последнее поколение дворянской семьи, в прежние времена служившей и Екатерине Великой, и другим российским самодержцам. Увы, как бы ни был славен род прежде, он угасает, а дворянский век безвозвратно уходит в прошлое. Появление класса предпринимателей, нарождение нового строя в России – все это означает, что патриархальный уклад рушится и страна становится на прогрессивный путь развития, но не все Горбатовы готовы к такому будущему. Кто-то смело принимает новые веяния, а кто-то пытается несмотря ни на что сохранить старые «барские» замашки. Этот роман – финальная из пяти книг эпопеи «Хроника четырех поколений». Через историю одной семьи автор показывает различные периоды российской и мировой истории.
Мужик
«В провинциальных городах все интеллигентные люди друг друга знают, давно уже выболтались друг пред другом, и, когда в среду их вступает новое лицо, оно вносит с собою вполне естественное оживление. На первых порах ему рады, с ним носятся; более или менее осторожно ощупывают – нет ли в нем чего-либо особенного, при этом иногда немножко царапают его. Затем, если человек легко поддается определению, его определяют каким-нибудь словцом, и – дело сделано. Новое лицо входит в круг местных интересов и становится своим человеком, а если местные интересы не охватят его, оно будет скучать от одиночества и, может быть, запьет, сопьется с круга, – никто ему в этом не помешает…».
Шах королеве
«Заходящее солнце еще золотило вершины старых деревьев, но внизу, на дорожках векового парка, уже расправлял свои бархатные крылья ясный, теплый весенний вечер. И в этой прозрачной влажной полутьме все – и звуки, и формы – смягчалось, представляясь окутанным грезовой поэтической дымкой. Таинственно темнели недра аллеи, словно уходя в безвестную бесконечность, мохнатые дуплистые стволы деревьев казались добродушными чудищами, завороженными на день и теперь оживающими, а раздражающий шум бойкой городской жизни, врезываясь в насыщенную запахом травы и влажной листвы атмосферу парка, смягчался и казался ласковым шумом прибоя далекого моря…»
Дорогой земли виток
«По порядку говорить, так с Тары начинать придется. Река такая есть. Повыше Тобола в Иртыш падает. С правой стороны. При устье городок стоит. Тарой же называется. Городок старинный, а ни про него, ни про реку больших разговоров не слышно. Жилье, видишь, в той стороне редкое, – и славить, как говорится, некому. А меж тем река немалого весу: лес по ней сплавляют, и пароходы с давних годов ходят. Мелконькие, конечно, и не во все время, а только по полой воде. Мне все это за новинку показалось, как сам-то из других мест. С молодых годов и по сей день работа моя по угольным шахтам. Прирожденный, можно сказать, угольщик, а тут оказался на этой самой Таре, в партизанском отряде. Как это вышло, рассказывать долго, да и речь не о том…»
Рыцарь Глюк. Дон Жуан
Два ранних рассказа Э. Т. А. Гофмана относятся к циклу «Фантазии в манере Калло». Сплав мистики, тайны и реализма – визитная карточка этого писателя. Перипетии фантастических сюжетов не оставят читателя равнодушным, заставляя следить за повествованием с неослабевающим интересом.