Русская классика
Различные книги в жанре Русская классикаМаска
«В Х-ом общественном клубе с благотворительной целью давали бал-маскарад, или, как его называли местные барышни, бал-парей…»
Приключения покойника
«… Больной задышал, и доктору показалось, что в амбулатории заиграл граммофон. – Ого! – воскликнул доктор. – Здорово! Температура как? – Градусов 70, – ответил больной, кашляя доктору на халат. …»
Бесстыдник
«Мы выдержали в море шторм на самом утлом суденышке, недостатков которого я, впрочем, не понимал. Став на якорь, в какие-нибудь полчаса матросы всё привели в порядок, и мы тоже все сами себя упорядочили, пообедали чем бог послал и находились в несколько праздничном настроении…»
Канитель
«На клиросе стоит дьячок Отлукавин и держит между вытянутыми жирными пальцами огрызенное гусиное перо. Маленький лоб его собрался в морщины, на носу играют пятна всех цветов, начиная от розового и кончая темно-синим. Перед ним на рыжем переплете Цветной триоди лежат две бумажки. На одной из них написано „о здравии“, на другой – „за упокой“, и под обоими заглавиями по ряду имен… Около клироса стоит маленькая старушонка с озабоченным лицом и с котомкой на спине. Она задумалась…»
Пропал человек
Павел Владимирович Засодимский
«…Он сам чиркнул разом несколько спичек и ткнул их в соломенную крышу избушки. Солома вспыхнула, как порох. Синий дымок взвился и побежал по стрехе. Гарью запахло в воздухе… Прохоров с грустью посмотрел на свою загоревшуюся избушку, построенную для него усердием добрых людей, взглянул еще раз и махнул рукой. Скоро затрещало пламя, пробираясь по смолистому дереву, и через несколько минут вся хата была уже в огне. Вершины ближайших деревьев зашумели от усиленной тяги воздуха; вместе с густыми клубами дыма дождь искр полетел к небу. В вечернем воздухе, еще недавно таком чистом и ароматном, понесло смрадом и копотью… Тени сгущались в лесу…»
Слепой музыкант
Петрик, сын помещика Попельского, слеп от рождения. Мать Анна Михайловна, бесконечно любя и жалея мальчика, пытается окружить его излишней заботой и растит как редкостный хрупкий цветок. Её брат Максим – калека, потерявший ногу на полях сражений, видит опасность в излишней опеке ребёнка, старается приучить племянника к самостоятельности и воспитать его так, чтобы он не ощущал свою неполноценность. Познавая окружающий мир посредством слуха и осязания, Петя проявляет обострённую чувствительность к звукам. Постепенно у него развивается уникальный музыкальный слух – дар, данный ему свыше взамен зрения, помогающий смириться со слепотой, поселить в своём сердце любовь и доброту вместо злобы и страдания и обрести духовное прозрение. Повесть «Слепой музыкант» , редкая по силе оптимизма, – трогательна и лирична. Она рассказывает о добре и любви, преданности и сострадании и одновременно учит мужеству и стойкости несмотря ни на какие жизненные обстоятельства.
Размазня
«На днях я пригласил к себе в кабинет гувернантку моих детей, Юлию Васильевну. Нужно было посчитаться. – Садитесь, Юлия Васильевна! – сказал я ей. – Давайте посчитаемся. Вам, наверное, нужны деньги, а вы такая церемонная, что сами не спросите… Ну-с… Договорились мы с вами по тридцати рублей в месяц… – По сорока… – Нет, по тридцати… У меня записано… Я всегда платил гувернанткам по тридцати. Ну-с, прожили вы два месяца… – Два месяца и пять дней…»
Радость
«Было двенадцать часов ночи. Митя Кулдаров, возбужденный, взъерошенный, влетел в квартиру своих родителей и быстро заходил по всем комнатам. Родители уже ложились спать. Сестра лежала в постели и дочитывала последнюю страничку романа. Братья-гимназисты спали…»
Брак через 10–15 лет
«…На этом свете всё совершенствуется: шведские спички, оперетки, локомотивы, вина Депре и человеческие отношения. Совершенствуется и брак. Каков он был и каков теперь, вы знаете. Каков он будет лет через 10–15, когда вырастут наши дети, угадать не трудно. Вот вам схема романов этого близкого будущего…»
Каштанка
«Молодая рыжая собака – помесь такса с дворняжкой – очень похожая мордой на лисицу, бегала взад и вперед по тротуару и беспокойно оглядывалась по сторонам. Изредка она останавливалась и, плача, приподнимая то одну озябшую лапу, то другую, старалась дать себе отчет: как это могло случиться, что она заблудилась? Она отлично помнила, как она провела день и как в конце концов попала на этот незнакомый тротуар…»