Вацлав Воровский
Список книг автора Вацлав ВоровскийО М. Горьком
«Тяжела подчас бывает доля руководителей „солидного“ органа, рассчитанного на читателей из „порядочного“ общества. Жизнь вращается по своим собственным законам, не всегда согласным с формулой „солидных“ органов, и поворачивается к читателям их нередко такой стороной, что „солидные“ органы только руками разводят от недоумения. А наивный читатель с навязчивостью enfant terrible'a пристает с вопросами: „Папа, а это что?“ Волей-неволей приходится допускать на страницах органа обсуждение таких вопросов, о которых и думать бы не хотелось… В такое тяжелое положение был недавно поставлен самый „солидный“ из наших журналов – „Вестник Европы“…»
Памяти «Неистового Виссариона»
«Вчера минуло шестьдесят лет с того дня, когда передовая Россия опустила в могилу слабое, измученное тело одного из величайших своих мыслителей и борцов – В. Г. Белинского…»
Леонид Андреев
«Если вы попросите современного интеллигентного русского читателя назвать наиболее талантливых авторов наших дней, он, наверное, на одно из первых мест – если не на первое – поставит Леонида Андреева. И тем не менее этот самый читатель прочитывает каждую новую вещь Андреева с неудовлетворенным чувством: «Нет, это не то; эта вещь автору не удалась». И почти все, что дал литературе Л. Андреев, сводится в конце концов к длинному ряду таких неудавшихся произведений…»
В ночь после битвы
«Когда ночь опускает свой покров на поле битвы и разделяет борющихся, – наступает момент учета итогов дня, определения потерь и завоеваний. Тогда разбитый противник спешит отступить под прикрытием темноты, а победители, не рискуя преследовать во мраке, предаются торжеству и радости. На поле битвы остаются только трупы и раненые, – и вот среди них начинают появляться темные фигуры мародеров, шарящие по карманам, снимающие кольца с рук, образки с груди. Ибо ночь после битвы принадлежит мародерам…»
О «буржуазности» модернистов
«Когда спала волна общественного движения, так высоко поднимавшаяся в последние годы, общественное внимание было поглощено явлением совершенно другого порядка. На сцену выступила изящная литература и литературная критика. Но это была своеобразная литература и своеобразная критика. Они носили яркий отпечаток утомленности и издерганной нервной системы, погони за сильными потрясающими впечатлениями, которые уравновесили бы и заглушили не затертые еще впечатления недавнего времени…»