Надежда Нелидова
Список книг автора Надежда НелидоваБабьи подлянки
«Гала поняла, в чём их стратегическая ошибка. Почему женщины не могут между собой объединиться? Заключить перемирие, не ставить друг другу подножки, не втыкать тайные шпильки. Выступить против мужчин единым фронтом, союзом, коалицией, заговором, как в „Бабьем бунте“. Они-то против нас давно объединились в своих курилках, гаражах, стриптиз клубах, пивных и спортивных барах»
Свекруха
Сын всегда – отрезанный ломоть. Дочку растишь для себя, а сына – для двух чужих женщин. Для жены и её мамочки. Обидно и больно.«Я всегда свысока взирала на чужие свекровье-невесткины свары: фу, как мелочно, неумно, некрасиво! С превосходством думала: у меня-то всё будет по-другому. Я всегда мечтала о дочери: вот она, готовая дочка. Мы с ней станем подружками. Будем секретничать, бегать по магазинам, обсуждать покупки, стряпать пироги по праздникам. Вместе станем любить сына…»
Агорафобия
Ищете про маньяков – вам сюда. Ну и герои собрались в этой книге – просто паноптикум живых мертвецов. Иногда они маскируются, и их не отличить от людей, живущих между нами. Тогда они особенно опасны. Причём дамы-«зомби» не отстают от сильного пола. Кого-то обязывает к жутковатым поступкам профессия: похоронный фотограф. А кто-то просто слишком нежно любит свою маленькую дочку и ради неё готов на преступление.
Жиличка
Как удобно и просто было бы всех людей нарядить в разноцветную униформу. Красный цвет – стоп, не связывайся, обойди стороной. Жёлтый – осторожно, будь начеку. Ну а зелёный – общайся смело, этот человек ребёнка не обидит.
Кина не будет
Мы, три подруги, не виделись сто лет. Случайно встретились в отделе нижнего белья для женщин «возраста кашемира и шёлка», по вполне бюджетным ценам. Белья по бюджетным ценам – а не женщин. Завизжали, обнялись, запрыгали… Поклялись, что больше никогда не разлучимся. Что старый друг лучше новых двух: не двух – десяти. Проверили негустую наличность в кошельках и немедленно двинули закрепить клятву порошковым «шардоне» в ближайшем баре.
20 бесенят и 1 кретинка
«Ни копейки Люся с Катюхи не взяла. Святой человек. Правда, после Люсиного отъезда из шифоньера исчез золотой гарнитур: рубиновые колечко, серёжки и цепочка с кулоном. Всё перерыла – найти не может. Но Люся перед отъездом – вот добрая-то душа! – предупредила о возможном исчезновении драгоценностей. И наводку дала: чьих рук дело. Кого-то из подруг. Из тех, кто в её дом вхож, иезуитской улыбочки с губ не спускает. Кому Катюха верит и оставляет одну в комнате. А нельзя оставлять, даже в туалет на минутку отлучаться. Люди нынче без стыда, без совести. С виду ангелиц из себя строят, а копни глубже – нос зажмёшь… Мы с Катюхой мучительно краснеем, отводим друг от друга глаза. – Схожу в туалет, – встаёт Катюха. – Нет!!! – в ужасе кричу я. – Я не останусь… одна. Пойду с тобой… в туалет! В смысле, домой. У меня, это, я вспомнила… Дела. Да! Срочные дела».
Плюшевый Дима
Что это я всё о женщинах, да о женщинах? Мужчины ведь тоже люди.Взгляните на нашего героя холостяка глазами его пушистого питомца. Всем хорош хозяин, если бы не приходящие женщины. Они «пытались обжить, пометить, застолбить территорию. Шлындали туда-сюда, опахивая кота полами халатов, оглушительно стреляя каблуками домашних туфель. Исправно теряли в спальне заколки, клипсы, патрончики с помадой. Кот потом лапкой загонял их под софу или шкаф. Он-то знал, что напрасно гостьи примеряли на себя роль будущих хозяек. Что Димины мягкость и плюшевость – ой как обманчивы. Что Дима поцелует их и захлопнет за ними дверь – навсегда.Впрочем, кот выделял среди них одну, непохожую на других… Против её постоянного присутствия он, пожалуй, не имел бы ничего против».…Ну вот, начинаешь писать о мужчине – а получается всё равно про женщину. Потому что мужчина без женщины – это так нудно, плоско, пресно…
12 часиков
«Однажды папа привёз большую сумку, раздёрнул молнию… Я разочарованно воскликнула:– Папа, зачем ты купил столько мелкой картошки?! Потрогала пальцем:– Да они же твёрдые, высохли и все сморщились! Это были грецкие орехи. Так что я из того поколения, про которое говорят: «Слаще мороженой картошки ничего не ели».
Рыбка по имени Ваня
«…Мужчина – испокон века кормилец, добытчик. На нём многопудовая тяжесть: семья, детишки пищат, есть просят. Жена пилит: «Где деньги, Дим? Шубу хочу!». Мужчину безденежье приземляет, выхолащивает, озлобляет на весь белый свет. Опошляет, унижает, мельчит, обрезает крылья, лишает полёта. Напротив, женщину бедность и даже нищета окутывают флёром трогательности, загадки. Придают сексуальность, пикантность и шарм. Вообрази: старомодные ветхие одежды, окутывающая плечи какая-нибудь штопаная винтажная шаль. Круги под глазами, впалые щёки. Томная, болезненная бледность, худоба, доходящая до истощения…»
Топот балерин
…Болваны, они хоть ценили, понимали, как им повезло?! Какой лотерейный билет, в лице (вернее, в теле) Тальки, они выиграли? Каким сокровищем им посчастливилось обладать?! С её шёлковой кожей, от одного прикосновения к которой у мужчин стекленели глаза и пересыхали рты. С соблазнительными изгибами, со всеми задорными выпуклостями и тёплыми игривыми впадинками? С райской розочкой: спящей, алой и крошечной как её ротик, до поры до времени крепко сомкнувшей тугие, жирные лепестки? Но готовой немедленно, чутко откликнуться, раскрыться, распахнуться, впустить в самую сердцевинку цветка для проникающих поцелуев, излиться сладчайшим нектаром. Впрочем, ведь все женщины в постели – вампиры, а мужчины – доноры. И это на самом деле испокон веку Евы властно берут – а Адамы покорно отдаются. Женщины – пчёлы, а мужчины – цветы. Женщины – охотницы, а мужчины – жертвы.