«В те времена, когда из Петербурга по железной дороге можно было доехать только до Москвы, а от Москвы, извиваясь желтой лентой среди зеленых полей, шли по разным направлениям шоссе в глубь России, – к маленькой белой станции, стоящей у въезда в уездный город Буяльск, с шумом и грохотом подкатила большая четырехместная коляска шестерней с форейтором. Вероятно, эта коляска была когда-то очень красива, но теперь являла полный вид разрушения. Лиловый штоф, которым были обиты подушки, совсем вылинял и местами порвался; из княжеского герба, нарисованного на дверцах, осталось так мало, что самый искусный геральдик затруднился бы назвать тот княжеский род, к прославлению которого был изображен герб…»
«Распятый на кресте нечистыми руками, Меж двух разбойников Сын божий умирал. Кругом мучители нестройными толпами, У ног рыдала мать; девятый час настал: Он предал дух Отцу. И тьма объяла землю. И гром гремел, и, гласу гнева внемля, Евреи в страхе пали ниц… И дрогнула земля, разверзлась тьма гробниц, И мертвые, восстав, явилися живыми…»
Яркая и самобытная поэзия А.Н. Апухтина (1840–1893) сегодня по праву входит в число золотых страниц русской классической лирики. И.С. Тургенев, признавая несомненные достоинства его поэзии, говорил, что «поэтический талант, каким обладает Апухтин, составит в литературе эпоху». В предлагаемый читателю сборник вошли лучшие стихотворения и переводы замечательного русского поэта. Множество его текстов, положенных на музыку П.И. Чайковским, вошли в золотую сокровищницу классического романса. В книгу включен биографический очерк авторства Модеста Чайковского (брата П.И. Чайковского), близко и хорошо знавшего Апухтина. Сборник адресован самому широкому кругу читателей, интересующихся классической русской культурой.
В эту книгу включены лучшие стихотворные произведения выдающегося русского поэта XIX века А.Н. Апухтина (1840–1893), в том числе и стихи, положенные на музыку П.И. Чайковским, С.В. Рахманиновым, А.С. Аренским и вошедшие в сокровищницу русского романса.
«Распятый на кресте нечистыми руками, Меж двух разбойников Сын божий умирал. Кругом мучители нестройными толпами, У ног рыдала мать; девятый час настал: Он предал дух Отцу. И тьма объяла землю. И гром гремел, и, гласу гнева внемля, Евреи в страхе пали ниц… И дрогнула земля, разверзлась тьма гробниц, И мертвые, восстав, явилися живыми…»
Апухтин Алексей Николаевич – классик, которого рекомендовать и не требуется. Он родился в семье, где преклонялись перед литературой. Некоторые его родственники были тесно связаны с Пушкиным, Фетом, Достоевским, Жуковским, Карамзиным. Были Апухтины и в числе предков И.С. Тургенева – с великим писателем Алексей Николаевич общался с десяти лет, а со Львом Николаевичем Толстым познакомился позже. Гений русской литературы представлял молодого писателя многочисленным критикам. Вместе с тем Апухтина знали и знают прежде всего по романсам на его стихи. В училище правоведения ещё мальчишкой он сдружился со своим сверстником – Чайковским. Эту дружбу они пронесли через всю жизнь. Пётр Ильич ввёл Алексея Николаевича в круг знаменитых русских композиторов, перед его творчеством преклонялись С.В. Рахманинов, А.С. Аренский, С.И. Танеев, И.А. Бородин. При жизни Апухтина немногие знали, что он был и превосходным прозаиком. Повести поэта найдут после его смерти среди бумаг в саквояже. Позже ими восхищался Михаил Булгаков: «Форма этих произведений так художественна, а сжатость изложения так велика, что эти три маленькие повести стоят целых томов сочинений большинства современных романистов». Сегодня они несколько подзабыты, а потому и представлены в данной книге…
Специально для проекта Литрес – ЧТЕЦ (Дуэт – читают – Наталья Беляева и Сергей Бельчиков ) "Это прекрасно сделанная вещь!" Михаил Булгаков о повести «Архив графини Д***» Алексей Апухтин… Признанный мастер романса, бонмотист и сибарит… Современники видели в нем Обломова, равнодушного ко всему, кроме своего комфорта, эстета, ронявшего в обществе дам блестящие остроты. Его тонкая, полная юмора и психологизма проза, увидевшая свет лишь после смерти писателя, вызывала восхищение М.А.Булгакова- "Апухтин тонкий, мягкий, ироничный прозаик… какой культурный писатель" . Император Александр II был в восторге от «Архива графини Д.» – после чтения, состоявшегося в доме П. Г. Ольденбургского он заявил, что её нужно тотчас опубликовать, что это лучшая сатира на великосветские нравы. П. С. Попов в письме М А Булгакову 22 октября 1939 года писал: Я занялся Апухтиным как прозаиком, поэзия его меня не пленяет. Зато проза – остаётся неоценённой. При своей жизни А. ничего не опубликовал из прозы; зато славился чтением собственных произведений, но никаких шагов к изданию не предпринимал. В том же письме Попов привёл устный рассказ, что Апухтин, не исполнив воли императора, считая неэтичным публикацию своих произведений, в которых изображены были (в ироническом свете) его добрые знакомые, впал в немилость. В молодые годы, будучи коллегами – правоведами , Апухтин близко дружил с П И Чайковским. В повести «Архив графини Д**» Апухтин использовал традиционную эпистолярную форму. Отступление от традиции было в том, что в повести нет писем главной героини: мы знакомимся только с письмами к ней. Письма самой графини автору оказались не нужны: по письмам, адресованным графине, читатель имеет возможность с необходимой полнотой судить о ее поступках, нравственных принципах, строе чувств. Письма девяти корреспондентов создают как бы систему зеркал, в которых отражаются различные лики героини: графини Екатерины Александровны Д**, сперва вице-, а потом председательницы Общества спасания погибающих девиц, светской дамы, петербургской красавицы, соблюдающей все внешние формы приличия, но в своей скрытой, интимной жизни, в исполнении «капризов», «без колебанья переходящая ту черту, перед которой другие остановились бы в страхе». Письма, записки, депеши выстроены в хронологическом порядке. Первое и последнее письма помечены 25 марта: прошел год в жизни героев повести. Читатель «апухтинской» повести узнает о графине из различных писем больше, чем знает о ней любой из ее корреспондентов. Это создает дополнительный, слегка комический эффект. Так, мы знаем, почему графиня не разрешила Можайскому проводить ее до Москвы, почему она, к удивлению мужа, задержалась там на несколько дней (там ждал ее Кудряшин),– а муж и Можайский этого не знают. Поэтому иронически для читателя звучит, казалось бы, традиционное для официального письма обращение «преосвященного отца Никодима» к графине Д**: «Верная и добродетельная супруга, чадолюбивая и нежная мать…» М.В. Отрадин В оформлении обложки использована иллюстрация картины “The Love Letter” by Sir Samuel Luke Fildes (1843-1927). Public Domain http://freemusicarchive.org/music/Daniel_Veesey/ Beethoven_Sonata_No_32_in_C_Minor—Sonata_No_1_In_F_Minor/—Sonata_No_32_in_C_Minor—Sonata_No_1_In_F_Minor Брамс Венгерский танец ре-минор
«…О жизнь! Ты миг, но миг прекрасный, Миг невозвратный, дорогой; Равно счастливый и несчастный Расстаться не хотят с тобой…»
«По Руси великой, без конца, без края, Тянется дорожка, узкая, кривая, Чрез леса да реки, по степям, по нивам, Все бежит куда-то шагом торопливым, И чудес хоть мало встретишь той дорогой, Но мне мил и близок вид ее убогой…»
«Распятый на кресте нечистыми руками, Меж двух разбойников Сын божий умирал. Кругом мучители нестройными толпами, У ног рыдала мать; девятый час настал: Он предал дух Отцу. И тьма объяла землю. И гром гремел, и, гласу гнева внемля, Евреи в страхе пали ниц… И дрогнула земля, разверзлась тьма гробниц, И мертвые, восстав, явилися живыми…»