Семинарист Хома Брут останавливается на хуторе, где добродушные селяне поят его горилкой, кормят галушками и рассказывают о красавице дочери сотника. Но веселье уходит вместе с жарким украинским солнцем – ночью в степи царят черные силы. ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ
Н.В. Гоголь из книги «Выбранные места из переписки с друзьями» в исполнении Виктора Ракова «Выбранные места из переписки с друзьями», вышедшие в свет в самом начале 1847 года, открывали читателям другого, незнакомого им Гоголя, и, начиная с той поры буквально до настоящего времени духовный путь писателя, его личность предстают как загадка, требующая постижения. «Загадку» Гоголя, пожалуй, точнее других сформулировал И.С. Аксаков: «Много еще пройдет времени, пока уразумеется вполне все глубокое и строгое значение Гоголя, этого монаха-художника, христианина-сатирика, аскета и юмориста, этого мученика возвышенной мысли и неразрешимой задачи!».
Николай Васильевич Гоголь, признанный классик русской литературы, был также и автором молитв, религиозным мыслителем. Он неоднократно посещал Оптину Пустынь и хотел уйти в монастырь, но не сделал этого, решив, что призван к литературному «служению». Христианское миросозерцание ярко проявилось в творчестве писателя. В сборнике представлены повести, главные темы которых– духовное богатство и бедность, предназначение человека, подлинная любовь к родине.
«Ей-богу, уже надоело рассказывать! Да что вы думаете? Право, скучно: рассказывай, да и рассказывай, и отвязаться нельзя! Ну, извольте, я расскажу, только, ей-ей, в последний раз. Да, вот вы говорили насчет того, что человек может совладать, как говорят, с нечистым духом. Оно конечно, то есть, если хорошенько подумать, бывают на свете всякие случаи… Однако ж не говорите этого. Захочет обморочить дьявольская сила, то обморочит; ей-богу, обморочит! Вот извольте видеть: нас всех у отца было четверо. Я тогда был еще дурень. Всего мне было лет одиннадцать; так нет же, не одиннадцать: я помню как теперь, когда раз побежал было на четвереньках и стал лаять по-собачьи, батько закричал на меня, покачав головою: «Эй, Фома, Фома! тебя женить пора, а ты дуреешь, как молодой лошак!» Дед был еще тогда жив и на ноги – пусть ему легко икнется на том свете – довольно крепок. Бывало, вздумает…»
Уникальный сборник, объединивший первую (1835 г.), мало известную современному читателю, редакцию исторической эпопеи «Тарас Бульба», неоконченную повесть «Гетьман», мистические повести из «Вечеров на хуторе близ Диканьки» и две главы из малороссийской повести «Страшный кабан». История Украины, живые образы сильных и смелых людей, преданных родине и готовых отдать жизнь за ее независимость, выписаны яркими красками, а в картинах повседневной жизни и праздников, в обычаях и суевериях раскрыт характер украинского народа. Разноплановые на первый взгляд произведения объединяет пронзительное чувство любви к Украине, которую воспел гениальный писатель Николай Васильевич Гоголь.
В предлагаемый сборник входят произведения, в которых доминирует мистическое начало; загадочные события держат читателя в напряжении, приоткрывая завесу потустороннего мира. Сюжеты произведений очень похожи и строятся на неожиданном вмешательстве сверхъестественных темных сил в жизнь людей. А то, что непонятно, то вызывает страх. Гоголь черпает сюжеты в фольклоре, народной демонологии: это и ночь накануне Ивана Купала, запроданная душа, заколдованное место, родовое проклятие, черт, изгнанный из пекла, – и перерабатывает в своей неповторимой манере, иногда строя на небольшой сказке полноценную повесть. Для широкого круга читателей.
Великий писатель Николай Васильевич Гоголь, классик русской и украинской литературы, был еще и превосходным публицистом. Его статьи и очерки о судьбе России, о ее прошлом и будущем, о форме государственной власти, о православии, о народной жизни, о культуре до сих пор читаются так, как будто они написаны в наше время. B книгу, представленную вашему вниманию, вошли лучшие публицистические работы H.B. Гоголя.
«Начало, корень и утвержденье всему есть любовь к Богу. Но у нас это начало в конце, и мы все, что ни есть в мире, любим больше, нежели Бога. Любить Бога следует так, чтобы все другое, кроме Него, считать второстепенным и не главным, чтобы законы Его были выше для нас всех постановлений человеческих, Его советы выше всех советов, чтобы огорчить Его считать гораздо важнейшим, чем огорчить какого-нибудь человека. Любить Бога значит любить Его и несколько раз более, чем отца, мать, детей, жену, мужа, брата и друга; а мы даже и так Его не любим, как любим их. Кто любит Бога, тот уже гораздо более любит и отца, и мать, и детей, и брата, чем тот, кто привязывается к ним более, чем к Самому Богу. Любовь последнего есть один оптический обман, плотская чувственная любовь, одно страстное обаяние. Такая любовь не может поступать разумно, потому что очи ее слепы. Любовь же есть свет, а не мрак. В любви заключается Бог, а не дух тьмы: где свет, там и спокойствие, где тьма, там и возмущение. И потому любовь, происшедшая от Бога, тверда и вносит твердость в наш характер и самих нас делает твердыми; а любовь не от Бога шатка и мятежна и самих нас делает шаткими, боязливыми и нетвердыми. И потому прямо от Божьей любви должна происходить всякая другая любовь на земле…»
«Все согласны в том, что еще ни одна книга не произвела столько разнообразных толков, как «Выбранные места из переписки с друзьями». И что всего замечательней, чего не случилось, может быть, доселе еще ни в какой литературе, предметом толков и критик стала не книга, но автор. Подозрительно и недоверчиво разобрано было всякое слово, и всяк наперерыв спешил объявить источник, из которого оно произошло. Над живым телом еще живущего человека производилась та страшная анатомия, от которой бросает в холодный пот даже и того, кто одарен крепким сложеньем. Как, однако же, ни были потрясающи и обидны для человека благородного и честного многие заключения и выводы, но, скрепясь, сколько достало небольших сил моих, я решился стерпеть всё и воспользоваться этим случаем как указаньем свыше – рассмотреть построже самого себя…»
Последние произведения Гоголя. В советские времена они были практически неизвестны читателю, но впоследствии миллионы поклонников и ценителей классической русской словесности получили возможность познакомиться с поздним Гоголем – мудрым философом, блестящим литературоведом, придерживавшимся консервативных в лучшем смысле этого слова взглядов на отечественную политическую и религиозную жизнь, на крупнейшие события в современном ему мире литературы и искусства.