Дмитрий Мамин-Сибиряк
Список книг автора Дмитрий Мамин-СибирякБолезнь
Замысел книги воспоминаний восходит к 1891 г. "Нужно будет написать на всякий случай воспоминания о всех… простых и хороших людях, среди которых прошло мое детство".
Дедушка Семен Степаныч
Замысел книги воспоминаний восходит к 1891 г. «Нужно будет написать на всякий случай воспоминания о всех… простых и хороших людях, среди которых прошло мое детство», – писал Мамин-Сибиряк в письме к матери.
Авва
Изображенные в очерке картины жизни духовенства, сравнительно редкие в творчестве Мамина-Сибиряка, свидетельствуют о хорошем знании писателем быта этой среды. Образ отца Андроника и самый конфликт представителя старого духовенства с новым намечены в очерке Мамина-Сибиряка «Сестры» (1881), но очерк не был опубликован при жизни писателя.
Золото
Мамин-Сибиряк – псевдоним Дмитрия Наркисовича Мамина, талантливого писателя, большого знатока жизни Урала и Сибири. «Золото» (1883) – одно из его самых значительных произведений. Роман основан на реальных фактах из жизни промышленного Урала конца XIX века.
Черты из жизни Пепко
Роман «Черты из жизни Пепко» автобиографичен, на что писатель сам неоднократно указывал. Истинный художник, по мнению Мамина-Сибиряка, должен стремиться к воспроизведению правды жизни. «Придумывать жизнь нельзя, как нельзя довольствоваться фотографиями…». Органическая связь писателя со своим народом, национальный характер художественных произведений являются, по убеждению Мамина-Сибиряка, важнейшими условиями истинного творчества.
Хлеб
«Хлеб» – последний роман Мамина-Сибиряка в ряду крупных его произведений, отображающих в жизни Урала эпоху «шествия капитала, хищного, алчного, не знавшего удержу ни в чем». В нем с большой художественной силой нарисована правдивая картина пореформенного обнищания и разорения трудящихся одного из сельскохозяйственных районов Зауралья вследствие развития капитализма, с его крупной хлебной торговлей, винокурением и банковскими операциями.
Отрезанный ломоть
Замысел книги воспоминаний восходит к 1891 г. «Нужно будет написать на всякий случай воспоминания о всех… простых и хороших людях, среди которых прошло мое детство», – писал Мамин-Сибиряк в письме к матери. Отдельные рассказы и очерки, составившие книгу, печатались в разных журналах в течение десяти лет. Отдельной книгой воспоминания вышли в 1902 г. в издании журналов «Детское чтение» и «Педагогический листок»; при жизни писателя переиздавались дважды – в 1908 и 1911 гг. в серии «Библиотека для семьи и школы».
Аленушкины сказки
В издание входят сказки детского писателя Д.Н.Мамина-Сибиряка. Присказка Сказка про храброго Зайца – длинные уши, косые глаза, короткий хвост Сказочка про Козявочку Сказка про Комара Комаровича – длинный нос и про мохнатого Мишу – короткий хвост Ванькины именины Сказка про Воробья Воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу Сказка о том, как жила-была последняя Муха Сказочка про Воронушку – черную головушку и желтую Канарейку Умнее всех Притча о Молочке, овсяной Кашке и сером котишке Мурке Пора спать Серая Шейка Сказка про славного царя Гороха и его прекрасных дочерей царевну Кутафью и царевну Горошинку
Аленушкины сказки
Из всех своих книг Мамин-Сибиряк особенно дорожил «Аленушкиными сказками». Он говорил: «Это моя любимая книжка – ее писала сама любовь, и поэтому она переживет все остальное». Маленькая дочка писателя росла без матери, и вечерами отец рассказывал ей сказки, навеянные воспоминаниями о детстве, проведенном среди уральских гор и лесов. В этих сказках яркие краски солнечного дня, красота щедрой русской природы. Вместе с Аленушкой вы увидите леса, горы, моря и пустыни, на ваших глазах оживут игрушки и станут разговаривать растения, а комары одолеют могучего медведя. И, конечно же, вы посмеетесь над глупой мухой, убежденной, что люди накрывают на стол и достают из шкафа варенье только для того, чтобы ее угостить.
В глуши
«Деревня Шалайка засела в страшной лесной глуши, на высоком берегу реки Чусовой. Колесная дорога кончалась в Шалайке, а дальше уже некуда было и ехать. Да никто и не приезжал в Шалайку, за исключением одного священника, жившего в Боровском заводе, до которого считали тридцать верст. Когда он приезжал, то постоянно удивлялся, что у всей деревни одна фамилия – Шалаевы. Собственно, даже фамилии не было, а только прозвище по деревне…»