Ангелы забыли обо мне. Максим Медвецкий

душе я усмехнулся. В её фразе явно не хватало слова «советских», вот тогда бы это было бы настоящая истина социалистической направленности. А так это звучало, по меньшей мере, смешно. Как же надёжно в нас вбит гвоздь коммунистического прошлого, и ведь никакой фомкой его не выдрать с тех, в ком ещё жива память о «правильном» пути советского гражданина.

      – Спасибо, Ольга Петровна, – отрапортовал я, наиграно вскочив со стула и вытянувшись по струнке. – Когда приступать?

      – Сегодня и приступай. Смена начинается в восемь вечера, попрошу не опаздывать.

      Ещё раз, поблагодарив весьма колоритного кадровика, я вышел на улицу и закурил. Какая-то лёгкая радость бродила глубоко внутри меня. Я действительно был очень рад, что получил эту работу, и даже более того, пожалуй, я меньше радовался, когда получал своё последнее назначение в Москве. Вот ведь оно как бывает.

      Зайдя в магазин, я купил различных полуфабрикатов и направился в сторону дома.

      – Здравствуй, Прохор Митрич, – я заметил маячащего в палисаднике Кудинова и поспешил к нему. – Чем занимаешься?

      – Да, Анфиса сказала, чтобы быльё повыдёргивал, – сосед кивнул на пожухлые остатки цветника. – А тебе чего не спится?

      – На работу устраивался, – с гордость сообщил я.

      – Вот как? – Прохор воткнул вилы в землю, и подошёл вплотную к деревянному забору. – И куда, если не секрет?

      – Да какой секрет, Прохор Митрич, тем более от тебя, – я скорчил слегка обиженную гримасу. – На автостоянку, сторожем.

      – Это что напротив рынка?

      – Она самая.

      – А что, – Прохор изобразил свой фирменный прищур, – молодец, Игнат. Чего без дела-то по городу шлындать, мужчина должен работать. И что за график?

      – Хороший график. Сутки через трое.

      – Да, – старик почесал бороду, – и то верно, хороший. Чего набрал-то? – Кудинов кивнул на пакет.

      – Еды разной, – я махнул рукой. – Полуфабрикаты.

      – Понятно. На работу когда?

      – Сегодня, к восьми.

      – Не забудь, завтра пятница, – напомнил Прохор, и загадочно улыбнулся. – А что у нас по пятницам?

      – Баня, – сообщил я. – После смены прямиком к тебе, Прохор Митрич.

      – Ну, давай, Игнат, – Кудинов вновь взял в руки вилы.

      – За дрова спасибо, – неожиданно вспомнил я. – Не нужно было.

      – Да чего уж там, – не оборачиваясь, буркнул Прохор. – Я ж помаленьку.

      Придя домой, я поставил воду для пельменей, и, вытащив с сарая охапку старых дров, кинул их возле печи. Маленькие языки огня весело побежали по сухому дереву, все более разрастаясь, и заставляя куски берёзовых поленьев шипеть и слегка потрескивать. После еды я решил окончательно разобраться с остатками поленьев, и, водрузив на плечо колун, вышел за ворота.

      – Бог в помощь, – раздался чей-то голос за моей спиной.

      Я обернулся. Возле меня стояла и мило улыбалась соседка их дома напротив. Стройная женщина лет сорока, с добродушным простым лицом. Я не раз видел через забор, однако знакомы