Литературный сарай. Александр Гарцев

парни, не брал я.

      – Сумку покажи, – настаивали ребята.

      Вздохнув тот протянул им сумку, и они все одновременно засунули туда свои еще сырые головы, больно ударившись лбами.

      В сумке поблескивали почти новенькие женские резиновые сапожки.

      – Утащил у жены? Последнее пропиваешь?

      – Да что вы, как можно, нашел я.

      – Ладно, – поморщился враз покрасневший Вовка, – ты уж это, не серчай. Жалко парня – то, кеды вот украли у него.

      С понурым видом плелись обратно.

      –Эй, парни-неслось во вдогонку, – а сигареты?

      Девчонки на пляже, поставив на стол Славкин «Романтик», включили его на максимальную громкость и весело смеясь и хлопая в ладоши танцевали под «Шисгарес».

      На Алкиных синих плавках, как раз с правой стороны загорелого животика, совсем рядом с пупком вспышками блистал, ослепляя флаг Великобритании.

      Какая модняцкая штучка! Мамка ей привезла из Москвы.

      Танцуя перед Алкой то ли твист, то ли рок-н-рол, так Славик и не понял, что больше ослепляло и заставляло учащенно биться сердце и краснеть, то ли флаг Англии, то ли кругленький глубоконький Алкин пупок на пухленьком животике.

      – Эх, вот мне бы такие плавки, – позавидовал он.

      К удивлению, всех кеды стояли целы, новёхоньки и чисты на березовом бревнышке, совсем рядом с местом, где они все только что загорали.

      – Парни, извините, – ныла Иринка, – я пошутить хотела, а вы сразу и умчались, Я кричала вам. Честно.

      На Иринку никто не сердился, потому что было солнце, река, песок и вообще было всем весело и смешно.

      А главное кроссовки у Димки нашлись.

      She's got it,

      Yeah, baby, she's got it,

      Well, I'm your Venus,

      I'm your fire, at your desire,

      Well, I'm your Venus,

      I'm your fire, at your desire.

      Гремел на весь пляж Shocking Blue

      Славик прикинул. Пожалуй, с учетом оставшихся от бабушки книг у него будет достаточно. Вполне прилично.

      Но вот эту, затасканную, напечатанную на пишущей машинке он туда не понесет. Взял бережно. Книга без корочек. Он купил ее не одном из развалов на Октябрьском рынке. Заплатил целую стипендию и очень берег.

      Йога у нас, в Советском Союзе, не запрещена, но никто, никогда и нигде о ней не говорил. А раз не говорил, то ее, йоги, как бы и не было вовсе. Не существовало вообще. Но это в газетах не существовало. А в жизни…

      Вот один из преподавателей их техникума Валерий Андреевич занялся ее изучением. И изменился человек так, что и не узнать его вовсе. Не наши песни поет. На барабане стучит. Гуру стал. И в одном из подвалов тайно от милиции, даже сторонников своих, учеников собирает.

      Вместе с женой на пару. Уезжали они в Москву на полгода. Учиться. И теперь здоровый образ жизни проповедуют, асану, нирвану. Брахта Мутру какую-то.

      Славик хоть и прочитал уже полкниги, а так и не научился это выговаривать. Но очень ему понравились семь состояний души человеческой.

      – Слушай, Славик, – как-то шепнул на переменке Димка, – у меня знакомый сходил тут недалеко на занятие. Всего 5 рублей в месяц. Модно это сейчас, йога–то, может запишемся?

      Первое