Спасение Эль. Евгения Райнеш

покачал головой Тинар. – Здесь что-то другое.

      Аликорн кивнула.

      – Без постороннего вмешательства здесь не обошлось. Я… почувствовала дух древня. Никогда не думала, что они покидают границы Тумалы, но, кажется, я ошибалась.

      – Кто это? – удивился Тинар. – Древни… Что за ерунда?

      Улия резко поднялась с травы:

      – Давай-ка зайдём.

      – Не-не-не-не… Я думал, ты предложишь, наоборот, срочно покинуть это жуткое место.

      – Ни за что, – решительно сказала Улия, мягко похлопав разволновавшегося под складками плаща Сёму. – Здешний тавернье ещё юный мальчишка, очевидно совсем недавно получивший кабак в наследство. Есть же солидарность гильдии…

      – В смысле? – Тинар понимал цеховую солидарность, но никак не мог взять в толк, какое она имеет отношение к тому, что находится вне гильдий грумов.

      – А как ты думаешь? – Улия почти рассердилась. – Неужели я брошу брата-тавернье в такой ситуации на произвол судьбы? Ещё и когда…

      Она окинула взглядом улицу, словно вымершую в один миг.

      – Когда все те, кто веселился и гулял тут сутки напролёт, слиняли прочь, как только запахло жареным?

      Тинар проворчал что-то неразборчивое, но поплёлся за аликорном.

      – Слушай! – Улия резко обернулась и посмотрела ему прямо в глаза. С таким напором, что грум непривычно смутился. – Вот как ты думаешь, почему мне, нежной девушке, удавалось многие годы содержать таверну? Такую, что стоит на перекрёстке миров?

      – И почему же? – пробормотал Тинар.

      – У меня есть небольшое, но прекрасное преимущество, – сообщила Улия, заглядывая в распахнутую дверь. Тинар маячил за спиной аликорна, каждую миг готовый к стремительному отступлению.

      Выворотник доглодал хозяина. Томно распластался на пятне от тела, подрагивал конечностями, где формировались нервные окончания. Наполнялся новыми ощущениями, привыкал к состоянию. Весь ушёл в себя, сосредоточился на только что обретённой сущности.

      Юный трактирщик из-под барной стойки взирал на воплотившегося монстра всё с тем же ужасом, но воспрял духом, как только Улия и её спутник вернулись.

      В его глазах загорелась надежда, когда Улия сдёрнула с головы капюшон. Рог, кокетливо выглядывающий из-под пушистой чёлки, засиял чистотой и хрустальной нежностью. Его свет пробежался по залу кабака, очищая от скверны и крови.

      Когда волна дошла до выворотника, он дёрнулся. Сначала недовольный потревоженным отдыхом после перерождения, а затем испуганно. Священный свет прошёл через только что образованную кожу и стал разъедать её множеством осколков. Монстр взвыл, словно пробуя голосовые связки, получилось хрипло и клокочуще, как будто в его глотке закипал густой суп.

      Он пополз, хрипя и дёргаясь всем телом. Стремился к привычной стене, где совсем недавно в бытность тенью не раз находил спасение от бьющих башмаков. Схватился за неё руками, прижался к закопчённому дереву. Выискивал щель, чтобы спрятаться в ней.

      Так