Зажги меня (сборник). Тахира Мафи

набрасываю ему на голову одеяло.

      Джеймс кричит и барахтается, сражаясь с одеялом, пока ему не удается отделаться от него. Он швыряет его на пол. Лицо у него покраснело, руки сжаты в кулаки, он буквально взбешен.

      Я начинаю смеяться, не в силах сдержать себя.

      Джеймс так измучился, что слова у него вылетают по одному, когда он начинает говорить:

      – Кенджи… сказал… что я тоже… имею право знать… про все то… что тут происходит. Кенджи… никогда не сердится… когда я… задаю ему вопросы. Он никогда меня не игнорирует. И никогда не вредничает, а ты такая вре-едина. И еще… мне не нравится… когда ты смеешься надо мной.

      Тут он замолкает, и только, подняв на него взгляд, я вдруг замечаю, что по его щекам текут слезы.

      – Эй, – обращаюсь я к нему, идя навстречу брату через всю комнату. – Эй, эй! – Я хватаю его за плечи и опускаюсь на одно колено. – Что тут случилось? Почему появились эти слезы? Что вообще происходит?

      – Ты уходишь. – Джеймс начинает икать.

      – Ну перестань, – вздыхаю я. – Ты и раньше знал об этом, помнишь? Помнишь, мы тогда еще долго разговаривали об этом?

      – И тебя там убьют. – И снова икота.

      Я удивленно приподнимаю брови:

      – Я и не знал, что ты умеешь смотреть в будущее.

      – Адди…

      – Эй…

      – Но я тебя ни при ком же не называю так, – возражает Джеймс, прежде чем я успеваю как-то отреагировать. – Я не знаю, почему ты так бесишься. Ты говорил, что тебе нравится, когда мамочка тебя так называла. А почему теперь мне нельзя?

      Я снова вздыхаю, поднимаюсь на ноги, одновременно ероша ему волосы. Джеймс издает какой-то сдавленный звук и отдергивает голову.

      – Что такое? – спрашиваю я. Подтягиваю штаны, чтобы пристегнуть еще одну кобуру с полуавтоматическим оружием под них. – Я уже давно солдат. И ты всегда знал, насколько это рискованно. Что же теперь такое произошло с тобой?

      Джемс так долго молчит, что это не может оставаться незамеченным. Я поднимаю на него взгляд.

      – Я хочу пойти с тобой, – говорит он, утирая нос дрожащей рукой. – Я тоже хочу сражаться.

      Я каменею.

      – Разговор окончен.

      – Но Кенджи говорил…

      – Мне сто раз плевать на то, что тебе говорил Кенджи! Ты всего-навсего десятилетний ребенок. И ты не будешь сражаться ни в какой войне. Я не пущу тебя ни на одно поле боя. Это понятно?

      Джеймс молча смотрит на меня.

      – Я спрашиваю: это понятно? – Я подхожу к нему и хватаю его за обе руки.

      Он чуть вздрагивает и шепчет:

      – Да.

      – И не просто «да».

      – Да, сэр. – Теперь он смотрит себе под ноги.

      Я тяжело дышу, моя грудь взволнованно поднимается и опускается.

      – Никогда больше, – уже тише говорю я, – мы с тобой не будем разговаривать на данную тему. Никогда.

      – Хорошо, Адди.

      Я только нервно сглатываю.

      – Прости, Адди.

      – Обувайся. – Я смотрю на стену. – Нам пора завтракать.

      Глава 2

      – Привет.

      Возле