В паутине прошлого. Дина Илина

поворачивается ко мне и говорит:

      – Меня зовут Мария Петровна. Присаживайся Марина за последнюю парту возле окна.

      Я киваю и с трудом ковыляю между рядами. Неожиданно одна из девочек вытягивает ногу в проход, я не успеваю среагировать и лечу на пол.

      – Упс, – раздается над ухом. – Аккуратнее нужно ходить.

      Все смеются, а учительница повышает голос:

      – Кто это сделал?

      Угрюмый и наглый Игорь молча встает и направляется ко мне.

      – Нет! – выставляю руку вперед. – Я сама!

      Парень хмурится, наклоняется к моему лицу и зло произносит:

      – Вот же дура. Я тебе помочь хотел. Но раз гордая такая, то и корячься сама с костылями, – а затем возвращается на свое место.

      Над ухом раздаются единичные аплодисменты, а затем блондинистая особа выдает:

      – Смотрите-ка, а у нас тут рыцарь объявился. Спасти хотел принцессу. Только вот помощь-то его оказалась не нужна, – она театрально вздыхает и продолжает: – Наконец-то, Игоречек, нашлась та, кто смогла сказать тебе: «Нет». И не мисс «Вселенная», а какая-то калека решительно отшила самого крутого парня в школе. Прости, но сегодня не твой день.

      – Завидуй молча, Леся. Ты-то мне никогда не отказываешь.

      Он расплывается улыбкой Чеширского кота и посылает ей воздушный поцелуй. Олесины щеки мгновенно покрываются румянцем.

      – Придурок, – отвечает она и отворачивается.

      В классе повисает гробовая тишина, учительница хватается за сердце, садится на стул, достает из ящика стола таблетки, наливает воду из графина в стакан, запивает их, откидывается на спинку стула, прикрывает глаза и почти неслышно произносит:

      – Господи, откуда столько злости в современных детях.

      Я медленно поднимаюсь, перекладываю костыли под мышки и свободной рукой хватаю за волосы блондинистую особу, стаскиваю со стула, наматываю длинный хвост на кулак, приближаю к себе лицо и на ухо говорю:

      – Смотри, как бы ты случайно калекой не стала. Ходи аккуратнее. Полы скользкие в школе, вдруг неудачно поскользнёшься и ногу сломаешь…

      – Отпусти, дура ненормальная, больно же, – орет она, и я отталкиваю ее от себя так сильно, что в руке остается небольшой клок волос.

      Растираю их пальцами и бросаю на пол.

      – Наращенные, я так и думала. Рано ты увлеклась такими вещами. Смотри не облысей к тридцати годам.

      – Так, все, хватит! – прерывает меня Мария Петровна. С красными щеками и безумными глазами, она показывает пальцем на дверь и продолжает: – Обе к директору!

      Я пропускаю вперед куклу барби с оленьими глазами, делаю шутливый поклон и произношу:

      – Только после вас, мадам. Судя по количеству и качеству волос, ваш биологический возраст не соответствует действительности. Для «мисс» вы уже староваты.

      Ученики смеются, а она фыркает, показывает мне средний палец и со словами:

      – Ты на всю голову больная, даже связываться с тобой нет желания, – проносится пулей мимо меня.

      Я слышу